Висельные песни
№ 7 (19), сентябрь 2000
Вы когда-нибудь слышали ночную песню рыбы? Откровенно признаться, я тоже не слышала, потому что это надо было видеть. Вообще-то «Ночная песня рыбы» – это пьеса из цикла «Висельные песни» Софии Габайдулиной на стихи Христиана Мориуштерна.
Сие произведение недавно прозвучало в Малом зале в рамках российско-голландского концертного сезона в исполнении Т. Бондаренко (меццо-сопрано), М. Пекарского (ударные) и А. Суслина (контрабас).
На первый взгляд «Висельные песни» производят впечатление странноватое. Помимо «Ночной песни рыбы», которая заключается в том, что певица молча разевает рот, разводя руками, а ударные и контрабасист так же беззвучно играют на своих инструментах, настораживают так же две пьесы, названные «Игра I» и «Игра II». В первой Игре певица издает странные квакающие звуки, напоминающие трубу с сурдиной, а вторая вообще заставила вспомнить Хармса, у которого в одном из рассказов кассирша вынимает изо рта маленький молоточек. Не суть важно, откуда вынули маленькие молоточки Пекарский и Суслин, важней было поиграть ими вдвоем на одном контрабасе.
Прибавьте к этому еще песню « Эстетическая ласка», исполненную совершенно детским голосом под аккомпанемент какой-то погремушки.
Сидевшая рядом со мной подруга очень возмущалась и заявила: «Это не музыка!». А что же? Насмешка над публикой? Массовое помешательство? Откровенное дуракаваляние? Пожалуй, такое странное лицедейство на концертах в наше время уже не должно никого смущать. Ведь этому явлению уже и название дано: инструментальный театр. Музыканты (а, впрочем, и их инструменты) одновременно являются и актерами. Элемент дуракаваляния, самоиронии, шутовства здесь действительно очень важен (хотя он не единственный в этом произведении). Он проявляется и в текстах, которые зачастую основаны исключительно на игре слов.
В программке был напечатан русский перевод, но было бы интересней, если бы напечатали и русский и немецкий тексты параллельно – так бы все немецкие каламбуры стали понятней. Отдельные моменты текста (например, в песнях «Лунная овца», «Колено», «Нет!») наводят на мысль о «Лунном Пьеро» – живуч все-таки немецкий экспрессионизм! Сразу оговорюсь – в музыке ничего откровенно шенберговского не было. Музыку здесь вообще нельзя анализировать отдельно – отдельно от этого экспрессионистского шоу она не существует (если не считать двух лирических, собственно музыкальных откровений – пьес «Импровизация» и «Псалом»).
P. S. Лично мне больше всего понравилась песня № 9 «Танец» о четырех-четвертной свинье и затактной сове. Чтобы окончательно вас заинтриговать, процитирую кусочек текста: «под игру скрипично-смычкового растения сова и свинья подали друг другу руку и ногу…»
Анна Вавилкина,
студентка IV курса