Российский музыкант  |  Трибуна молодого журналиста

«Как легко мне жить с Тобой, Господи!..»

№ 1 (135), январь 2014

Выставка в Пушкинском музее

11 декабря Александру Исаевичу Солженицыну исполнилось бы 95 лет. Юбилей великого человека и писателя ознаменовался сразу двумя замечательными событиями: экспозицией в Государственном музее изобразительных искусств имени А. С. Пушкина, где с 10 декабря 2013 года до 9 февраля 2014 проходит выставка «Александр Солженицын: из-под глыб. Рукописи, документы, фотографии», и концертом в Большом зале Московской консерватории 10 декабря при участии Алексея Уткина с Государственным академическим камерным оркестром России и народного артиста России Александра Филиппенко.

Небольшой зал Пушкинского музея, расположенный напротив «Итальянского дворика»… Полумрак, светящиеся экраны с ретроспективой фотографий на четырех больших стендах в центре… Письма, черновики, рукописи, картины… Подобная выставка ранее была лишь однажды – в 2011 году в Музее рукописей Мартина Бодмера в Женеве. Тогда она носила название «Солженицын: отвага писать». Новая экспозиция в России проходит впервые.

Торжественное начало в Итальянском дворике – после вступительного приветствия директора Музея Марины Лошак звучит Фантазия Моцарта в исполнении Сергея Воронова. На фоне экрана, где непрерывным потоком меняются фотографии с экспозиции, звучат добрые и важные слова о самом писателе, о подготовке выставки, о необходимости памяти. Среди выступающих – Михаил Швыдкой, Ирина Антонова, Наталия Солженицына… «Мы живы. Кипит наша алая кровь огнем нерастраченных сил», – эти слова американского поэта XIX века Уолта Уитмена вспоминает уполномоченный по правам человека в Российской Федерации Владимир Лукин, посвящая их всем, кто лично знал Александра Исаевича и сегодня чтит его память. «Для моего поколения – шестидесятников – явление Александра Исаевича было абсолютным шоком: этическим и эстетическим», – говорит Лукин. «Мы увидели перед собой пример человека, который раздвинул привычные границы – и уже перед ним начали дрожать стены. Солженицын – это, прежде всего, человек, который сблизил два понятия: свою личную судьбу и историческую судьбу нашей страны. Такое сочетание художника и исторического деятеля повлияло на каждого из нас».

Уже при входе в зал ощущаешь особую атмосферу, охватывая взглядом тщательно выстроенную композицию выставки. Контрапунктом стали 24 подлинных офорта Рембрандта из собрания ГМИИ имени А. С. Пушкина, обрамляющие весь периметр зала. «Президент Пушкинского музея Ирина Антонова очень хотела, чтобы у выставки обязательно была живописная мелодия», – подчеркивает Наталия Дмитриевна Солженицына.

Г. Гликман. «Матренин Двор»

Особое место занимают четыре художественные работы. Это два портрета: А. Зверева (1978), изобразившего молодого Солженицына, чем-то отдаленно похожего на Пушкина, и Р. Габриадзе (2011), запечатлевшего писателя в конце непростого жизненного пути; знаменитое полотно «Замок святого Грааля» С. Ивашева-Мусатова (1966), друга Солженицына по марфинской шарашке; картина Г. Гликмана «Матренин Двор» (1980) из личного собрания семьи Ростроповичей, несомненно, ставшая центром художественной линии. В ней над усопшей Матреной (Россией!) в глубокой печали застыли хорошо узнаваемые «страдальцы» – А. Солженицын, М. Ростропович, Д. Шостакович и Г. Вишневская, трое из которых в тот момент были изгнанниками, а четвертого уже нет среди живых.

И вот в одном из стеллажей среди рукописей, возле письма Чуковского и томика стихов Ахматовой с дарственной надписью, бросается в глаза знакомый малоразборчивый почерк Дмитрия Шостаковича: письмо Солженицыну. Знакомство двух мастеров состоялось в 1963 году, и, невзирая на жизненные обстоятельства, несовпадение некоторых взглядов, Солженицын и Шостакович неизменно относились друг к другу с большим почтением.

Может быть, и это сыграло свою роль: 10 декабря Большой зал консерватории распахнул свои двери для удивительного вечера под названием «Отраженье в воде», где два имени – Шостакович и Солженицын – соединились. Чем дальше время движется вперед, тем более отчетливыми и значимыми становятся для нас и личные, и творческие пересечения великих людей.

Проект «Отраженье в воде» родился еще в 2011 году, но на больших концертных сценах до сих пор не появлялся. «Крохотки» Солженицына и Прелюдии Шостаковича: миниатюрность форм и бездонность смыслов, литература и музыка переплетались на протяжении полутора часов, превратив концерт в моноспектакль. Единая линия – единое дыхание. Исполнители и авторы идеи Алексей Уткин и Александр Филиппенко вместе с камерным оркестром создали на сцене космическое по своей необъятной глубине действо.

Концерт в Большом зале консерватории

Уже в фойе начинается погружение в творческую атмосферу концерта благодаря нестандартной программке. Перелистывая очередную страничку, обнаруживаешь миниатюрные вкладыши, сначала один, потом еще и еще… Именно на таких листках мелким машинописным текстом распространялись запрещенные долгие годы «Крохотки» первого цикла (1958–1963). В концерте звучали и первый, и второй (1990-е) циклы, перемежаясь прелюдиями Шостаковича в транскрипции для гобоя и струнных Михаила Уткина. Каждый музыкальный номер, будь то прелюдия или скерцо для струнного октета, «разговаривает», продолжая или предвосхищая «крохотку». Не зря именно концертом назвали свой музыкальный моноспектакль авторы: музыка и слово, по традиции этой старинной формы-дуэта, словно наперебой восклицали «солженицынское» – «Пока можно еще дышать после дождя под яблоней – можно еще и пожить!»

И только в конце вечера, как послесловие, как эхо после рассказов «Поминовение усопших» и «Как легко мне жить с Тобой, Господи!» неожиданно зазвучала Ария Баха, словно вторя словам молитвы писателя: «На хребте славы земной я с удивлением оглядываюсь на тот путь через безнадежность – сюда, откуда и я смог послать человечеству отблеск лучей Твоих. И сколько надо будет, чтобы я их ещё отразил, – Ты дашь мне. А сколько не успею – значит, Ты определил это другим…»

Ольга Ординарцева,
собкор «Трибуны»

Поделиться ссылкой: