Только музыка, и ничего лишнего
№7 (186), октябрь 2019
Ансамбль «Студия новой музыки», отметивший в прошлом году 25-летие, открыл свой новый сезон 12 сентября. В Рахманиновском зале, уже стойко ассоциирующимся у многих с концертами «Студии», на весь вечер воцарились два рояля. Это был «карт-бланш» пианисток ансамбля Моны Хабы и Наталии Черкасовой.
Такой формат концерта хорошо знаком поклонникам ансамбля: скрипач Станислав Малышев, виолончелистка Ольга Галочкина, флейтистка Марина Рубинштейн, гобоистка Анастасия Табанкова и многие другие солисты уже представляли свои «карт-бланши» в прошлых сезонах. Теперь, после четырехлетнего перерыва, настало время большой фортепианной программы.
Это сразу отличало ее от аналогичных выступлений других исполнителей, на которых сольные произведения всегда соседствовали с разнообразными камерными пьесами. Более того, при всей однозначности концертного жанра, самого слова карт-бланш на афише было не найти. Вместо него значился заголовок Alter Face. Думается, что причиной тому не только одноименная пьеса Жоржа Апергиса, открывавшая второе отделение, но и сам феномен музицирования на двух роялях, которые сливались в единый инструмент и превращали исполнителей в альтер-эго друг друга. Дуэт Моны Хабы и Натальи Черкасовой уже много лет это подтверждает.
Если задаться вопросом, под каким девизом прошел концерт, ответ напрашивается такой: «Только музыка, и ничего лишнего». Не было, например, случайных людей: в Рахманиновский зал, пусть и далекий в тот вечер от аншлага, пришла мотивированная и искренне заинтересованная публика. Это сразу же создало необходимую атмосферу и наэлектризовало все вокруг до конца вечера. Не было и лишних вступительных слов – исполнительницы вышли на сцену сразу после третьего звонка и тут же предоставили слово музыке. Наконец, лишним довольно быстро стало и освещение: после первого же номера программы (Hallelujah Junction Джона Адамса) зал погрузился во тьму и пребывал в ней до финального дуэта (Hopi Snake Dance Андре Жоливе).
Такая световая симметрия очень естественно отвечала программе концерта, выстроенной концентрическим образом. Три произведения для двух роялей стали в ней своего рода точками опоры (в начале первого отделения, в начале и в конце второго). Между ними находились сольные фортепианные пьесы, исполненные поочередно обеими солистками.
Своеобразный диалог мэтров XX столетия с классиками нашего времени состоялся в программе не без влияния географического фактора. Так, в первом отделении In a landscape Кейджа вместе с пьесой Адамса образовали американскую пару, за которой шла итальянская – Rima Франко Донатони и 6 encores Лучано Берио.
Второе же отделение было целиком французским: между пьесами Апергиса и Жоливе расположились Оливье Мессиан (Canteyodjaya) и Тристан Мюрай (Lamandragore). Причем пьесы Мюрая и Апергиса уже обладают полным правом называться классикой своего времени. Однако обозначенная в пресс-релизе характеристика концерта как «вызова консервативному фортепианному репертуару, который обычно звучит в концертных залах Москвы» оказалась совершенно справедливой: таких свежих «глотков» именно в фортепианных программах остро не хватает.
Завсегдатаи концертов «Студии» уже имели возможность услышать все эти произведения в прошлые годы (к примеру, Наталия Черкасова – первый в России исполнитель пьесы Донатони). Тем более занимательно было услышать и оценить их взаимодействие в одном концерте, почувствовать их выразительные возможности не только самих по себе, но и в соотнесении друг с другом. Засвидетельствовать, как органично смогли соседствовать Адамс и Кейдж, как причудливые, колючие, застывшие «кристаллы» пьесы Rima наполнились в акустике Рахманиновского зала неожиданно активной внутренней жизнью и движением. Услышать, как загадочные, потусторонние миры Alter—face Апергиса и Мандрагоры Мюрая сталкивались с бьющей ключом волевой энергией пьес Мессиана и Жоливе. И, конечно, по достоинству оценить артистизм, виртуозность и мастерство солисток «Студии», подаривших своим слушателям этот фортепианный праздник XX века!
Дмитрий Баталов, IV курс ИТФ