№ 3 (74), март 2007
Нет, вы гораздо лучше представляете себе те самые «два пудовика» – «Бориса Годунова» и «Хованщину», не так ли? Ведь именно с них началось ваше знакомство с творчеством Мусоргского еще в музыкальной школе. Но «пудовики» – они на то и «пудовики», чего доброго и придавить могут – Модест Петрович вас честно об этом предупредил! А чтобы этакого безобразия не произошло, идите в Камерный театр Бориса Покровского и послушайте там «Сорочинскую ярмарку» – не пожалеете!
Опера эта, как известно, комическая и гораздо более камерная, чем два знаменитых исторических полотна. А потому замечательно вписывается в уютную, почти домашнюю атмосферу театра Покровского. На небольшом пространстве зала в тесноте, да не в обиде размещаются места для зрителей и сцена, почти ничем не отделенная от них. Здесь же расположились музыканты. Всё это создает замечательный эффект присутствия – вы словно являетесь одним из персонажей оперы, а не зрителем, наблюдающим за происходящим со второго яруса балкона.
Камерность атмосферы имеет, однако, и свои недостатки: пространство, необходимое для передвижения актеров, оказывается весьма ограниченным. Но, к чести постановщиков, надо заметить, что они порой весьма искусно решают эту проблему, используя не только горизонтальное, но и вертикальное пространство – разного рода лестницы, балконы, замаскированные под крыши изб и т. д.
Очень уместным оказывается введение текста Гоголя перед началом оперы, вроде бы не предусмотренного в клавире, но создающего совершенно особую атмосферу «Вечеров на хуторе». Неторопливо произносят актеры знаменитые строки, пока с уст одного из них не срывается явно не гоголевское «дирижер идет!». Так словесный текст сменяется музыкальным, и начинается собственно опера…
Всё дальнейшее действие происходит, как кажется, в соответствии с авторским замыслом. Яркие украинские костюмы, оживленная брань Хиври, храп Черевика… Огорчает лишь отсутствие «Сонного видения Паробка», но в условиях камерной атмосферы, видимо, логичнее было пожертвовать этой сценой.
Думается, что можно было бы несколько эффектнее обыграть сцену рассказа о Красной Свитке – музыка в этом эпизоде к тому располагает. В финальной сцене веселого гулянья и гопака, пожалуй, логичнее было бы оставить несколько танцующих пар, а не плясать всем вместе: в этом случае ограниченность пространства всё же дала о себе знать и актерам просто негде было развернуться. Хотелось бы также большей четкости в произнесении певцами текста и меньшего количества фальши в оркестре.
Но все эти недостатки не нарушили жизнеутверждающую и действительно веселую атмосферу «Сорочинской ярмарки».
Анна Юркова,
студентка IV курса
«Марк Пекарский представляет… Музыка для ударных». Именно такое название объединяет в цикл четыре концерта знаменитого маэстро и его учеников. По тематике они словно акцентируют «крайние хронологические точки» в репертуаре ансамбля – «классика ансамбля» (Шуберт, Боккерини) с одной стороны и «Дармштадский сборник» с другой.
«Легенда при жизни», «первая виолончель мира»… Такими титулами современная пресса награждает лишь одного виолончелиста – знаменитого Йо-Йо Ма. 30 ноября москвичи получили уникальную возможность убедиться в справедливости этих эпитетов – маэстро вместе с замечательной пианисткой Кэтрин Стотт дали единственный концерт в Большом зале консерватории.