Российский музыкант  |  Трибуна молодого журналиста

Музыкальное приношение Великой Победе

Авторы :

№ 4 (147), апрель 2015

Композиторский факультет Московской консерватории провел конкурс молодых композиторов, посвященный 70-летию Великой Победы. По словам организаторов, целей у данного мероприятия было несколько: поднять патриотическое сознание молодых авторов, оказать им поддержку и обеспечить исполнение их музыки в широкой аудитории. Конкурс проходил по двум номинациям: «Камерный хор» и «Вокальная музыка». Студенты консерватории, принимавшие участие, прислали работы, посвященные теме войны, которые ранее не издавались и не исполнялись в публичных концертах. Жюри оценило произведения, и в начале апреля стали известны победители, чьи имена до того были зашифрованы под паролем-идентификатором.

Поздравив победителей конкурса и пообщавшись с лауреатами первых и вторых премий (третьего места не присудили ни в одной номинации), я попросила их ответить на три вопроса:

1. Каков замысел твоего конкурсного сочинения? Расскажи, пожалуйста, об истории его создания.

2. Что для тебя означает участие в этом конкурсе? В чем его польза для молодых авторов?

3. Конкурс посвящен 70-летию Великой Победы. Чем для тебя лично стало это событие?

 

МАКСИМ БАБИНЦЕВ
Пароль «Хорус»
Композиторский факультет, I курс
I премия в номинации
«Камерный хор»

1. Мое произведение «Пусть буду я убит в проклятый день войны» написано на стихи современного поэта Евгения Неживцева. Все мои вокальные произведения рождаются за счет проявления интереса к какой-нибудь поэзии. Так случилось и с этим сочинением. Написал его в 2014 году перед самым праздником 9 мая.

2. Конкурс, думаю, полезен тем, что каждый молодой автор, естественно, не участвовавший в военных действиях и не видевший всего происходившего – военных потерь, краха надежд – может попробовать войти в то страшное время, прочувствовать его на себе и попробовать изложить в музыкальной «речи».

3. 70-летие Победы – само название уже говорит о том, что время после окончания войны движется все быстрее, от нас уходят ветераны. Мы обязаны не забывать про этот праздник. Особенно это касается художников, в руках которых сохраняется память о событиях тех лет.

 

ЕЛИЗАВЕТА ЧЕРНОВА
Пароль «SPB»
Кафедра современного хорового исполнительства, III курс
II премия в номинации
«Камерный хор»

1. Мое сочинение «Блокадный диптих» написано для композиторского конкурса в короткие сроки. Я случайно нашла стихи Александра Трубина о войне и переписала их в записную книжку. В день снятия блокады (27 января) я была в Санкт-Петербурге и по дороге в Кронштадт «услышала» эти стихи. Затем появилась музыка.

2. Участие в конкурсе молодых композиторов для меня – большая радость. Тематика конкурса не потеряла актуальности, несмотря на то, что Война была 70 лет назад. Обращение к данной теме заставляет задуматься: кто может хотеть ещё одной войны?

3. Мой прадедушка получил медаль за участие в снятии блокады Ленинграда. Поэтому 70-летие Победы для меня еще и семейный праздник. В этих боях прадедушке оторвало руку. А сколько неизвестных солдат погибло во время Второй мировой войны?! Сколько на самом деле жизней унесла блокада Ленинграда? Сколько существует семейных историй, связанных с войной? Подобного рода вопросы можно задавать бесконечно.

 

МАРИЯ КУДРЯШОВА
Пароль «Sound»
Фортепианный факультет, V курс
I премия в номинации
«Вокальная музыка»

1. Основная концепция моих песен «Ты пишешь письмо мне» и  «Песня ветеранов» – всепобеждающая сила любви и величие духа человеческого. Написаны они в классической песенной форме, и я подумала, что это даст возможность понять их не только искушенному слушателю, но и человеку, не обладающему музыкальными знаниями. Хотелось, чтобы жанр военной песни продолжал свои традиции и побуждал людей на что-то доброе. Может быть, на воспоминания о войне, о подвиге наших дедов. Мой дедушка был летчиком-стрелком на военном самолете ИЛ-2 (фашисты называли этот самолет «черная смерть»). Дедушка прошел через всю войну, отправившись на фронт в 16 лет. Он – мой герой. Вечная ему память.

2. Время неумолимо отдаляет нас от событий Великой отечественной войны. Но подвиг народа, выстоявшего в этой войне и победившего адское зло, остается в нашей памяти. Люди различных творческих профессий создавали и будут создавать новые произведения об этой Войне. Они заставляют нас всех задумываться о самом важном – о цене человеческой жизни. И этот конкурс дал возможность еще раз соприкоснуться с событиями прошлых лет и выразить через музыку свое отношение к тем, кто прошел испытание войной.

3. Для меня день Победы – день радости избавления от фашизма и, одновременно, день скорби о миллионах погибших. За 70 лет выросло несколько поколений – пусть память о войне объединит людей в едином стремлении к миру.

ИВАН ШМАРЫГИН
Пароль «concerto grosso»
Фортепианный факультет, II курс
II премия в номинации «Вокальная музыка»

1. Сочинение было написано специально для конкурса – я увидел объявление в интернете и решил поучаствовать. На тему войны создано очень много гениальных стихов, поэтому выбрать какое-то одно произведение было непросто. Я решил остановиться на стихотворении Самуила Маршака «Мальчик из села Поповки», в котором рассказывается про маленького Петю – единственного жителя Поповки, уцелевшего после ухода из села фашистов. Я понимал, что тема войны накладывает особую ответственность: музыка должна быть одновременно и трагической, и героической. И, честно говоря, мне кажется, что мне это не вполне удалось.

2. Это мой первый опыт создания музыкального произведения для конкурса и мне было интересно в нем участвовать. Я занял второе место, чем приятно удивлен.

3. На этот вопрос ответить сложно, но я знаю, что означает Война для людей старшего поколения, тех, кто ее прошел. Я преклоняюсь перед мужеством  этих людей и с большим уважением отношусь к их чувствам. Их подвиг трудно переоценить.

Подготовила Надежда Травина,
студентка II курса ИТФ

Комедия о трагедии художника

Авторы :

№ 3 (146), март 2015

В Московском драматическом театре имени А. С. Пушкина в очередной раз с успехом прошел спектакль «Таланты и покойники» (режиссер – Евгений Писарев). Литературной основой постановки явилась единственная пьеса Марка Твена «Жив или мертв», переведенная на русский язык специально для театра (автор перевода – Михаил Барский). В двухчасовой комедии были задействованы лучшие актеры, а главную роль вновь блистательно исполнил популярный певец Сергей Лазарев.

Жизнь современного художника полна трудностей: скверное материальное положение, негативное отношение коллег, непризнание в обществе – эти вечные проблемы заявлены уже в самом начале спектакля. По сюжету молодой живописец Жан-Франсуа Милле, влюбленный в дочь разорившегося аристократа Леру, отчаянно пытается не только покрыть его долги, но и разбогатеть, надеясь тем самым покорить сердце прекрасной Мари. Но его картины не продаются, ибо в богемном Париже имя Милле никому неизвестно, а самое главное – он жив! Ведь, по мнению одного покупателя, на картины художника есть спрос, когда он умер (лучше – при загадочных обстоятельствах). Милле и трое его друзей всерьез воспринимают это странное заявление и решаются на авантюру: заявляют общественности о внезапной болезни Франсуа и его возможной смерти. Через некоторое время им удается продать почти все картины и добиться всемирной славы, о которой они так мечтали.

В отличие от пьесы Твена постановщики превратили историю о непризнанном художнике в настоящую комедию с переодеваниями, танцевальными и вокальными номерами. Чтобы на время продажи картин скрыть реального Франсуа, друзья уговаривают его стать… своей же сестрой, одинокой вдовой Дейзи Тиллу. Появление мужчины в женском образе, популярное в театре еще со времен Шекспира, стало украшением всего спектакля. И этому, прежде всего, способствовал сам актер.

На протяжении всего вечера С. Лазарев покорял публику не только комедийным «вживанием» в мадам Тиллу, но и умением мгновенно перевоплощаться, делая свою героиню то женственно-нежной, то решительной (как во втором акте, где ей предстояло отказать своим поклонникам). Небольшие вокальные номера в начале и конце каждого акта позволили С. Лазареву проявиться и в своем главном амплуа, придав постановке эффект мюзикла.

Другие актеры не уступали друг другу в мастерстве: Алексей Воропанов представил папашу Леру в виде глуховатого старика, влюбленного в Дейзи; его дочь Мари, искренне любящую Франсуа даже в его новом образе, прекрасно сыграла Анна Кармакова; а мошенника Бастьена Андре, который предлагает Дейзи руку и сердце, чтобы присвоить ее богатство, – Сергей Миллер. В калейдоскопе любовных неувязок и выяснений отношений слава «умершего» Франсуа растет с каждым часом, и вот уже сама английская королева приходит проститься с телом «гения»!

Появление гроба на сцене – сюрреализм и фарс одновременно. Но и эта деталь отлично вписывается в комедийную обстановку. Костюмы начала XX века, картины Милле в духе постимпрессионизма и абстракционизма, музыкальное сопровождение а-ля французский шансон (и цитата английской народной песни Greenfields) – все это в сочетании с умопомрачительными диалогами героев позволяет смотреть спектакль на одном дыхании.

Узнать, разоблачат ли Милле в образе мадам Тиллу, и расторгнет ли с ним свой контракт злодей Андре, можно, купив билет на спектакль. В репертуаре театра есть и классические («Вишневый сад», «Женитьба Фигаро»), и современные постановки («Девичник Сlub»), но, пожалуй, именно «Таланты и покойники» тонким, искрометным юмором способны привлечь как заядлых театралов, так и новоиспеченного зрителя.

Надежда Травина,
студентка II курса ИТФ

Двадцать лет спустя – поколение Y

Авторы :

№ 7 (141), октябрь 2014

8 октября в Московской консерватории был представлен проект Центра современной музыки «Территория современного искусства. Двадцать лет спустя», цель которого – выяснить, как изменился мир искусства с 90-х годов прошлого века. В ходе конференции представители крупных культурных организаций (Театральный центр им. Вс. Мейерхольда, ГЦСИ, Новый европейский театр) размышляли о развитии и восприятии новых художественных течений. Во время круглого стола к дискуссии присоединились молодые композиторы, театроведы, художники. Финальным аккордом стал концерт-марафон «Девяностые: Начало // 20 лет спустя: Поколение Y», который в Рахманиновском зале провел ансамбль «Студия новой музыки». В программе были представлены произведения двух поколений современных российских композиторов.

Фото Анны Цукановой

В первом отделении под управлением Игоря Дронова звучали сочинения, написанные в 1991 году. Современная музыка, как и государство, стояла тогда на пороге кардинальных обновлений. «Кассандра» Владимира Тарнопольского, завершенная незадолго до августовского путча, оказалась своего рода прорицательницей грядущих перемен в новом мире. Взаимодействие шумов и высотности, возникновение и распад тематизма вызывают состояние смятения – грядет катастрофа. Музыкальная ткань пронизана аккордовыми комплексами, которые неоднократно возвращаются к исходному материалу, воспринимается как призыв к смене устоявшихся норм.

Другим сочинением 1991 года стала «Музыка для десяти» Александра Вустина на текст Ж. Ф. Лагарпа. Десять исполнителей предстали в образах французской знати, а дирижер – в образе пророка, который предсказывал события Великой Французской революции. Активный шепот-канон текста участников этой театральной сцены, мистические завывания, таинственные инструментальные соло – все это заставило погрузиться слушателей в далекую эпоху великих перемен.

Во втором отделении вечера Владимир Горлинский в качестве дирижера представлял сочинения молодых композиторов нового поколения. «Внимание Николая Хруста, написанное к юбилею «Студии новой музыки», – некая юмористическая зарисовка. По словам автора, чтение аннотации к этому маленькому афоризму занимает больше времени, чем его прослушивание – пьеса длится не больше минуты. Эту линию продолжил «Марш Алексея Сюмака. Автор не ставил задачу воспроизвести ритм шагов: в алеаторическом монотонном звучании ведущую роль играет звук печатной машинки, которая задает маршевый тон.

Сочинение Владимира Горлинского «Ultimate granular paradise» Окончательно гранулированный рай») произвело настоящий фурор. Как утверждает автор, эта пьеса показывает состояние, когда пороги удовольствия уже превышены, и восприятие превращается в бесконечную эйфорию – «медиадопинг чувств». Насыщенное звучание с использованием нетрадиционных инструментов, мощь электронных звуков, заставляющая сжиматься барабанные перепонки, жестикуляция дирижера вызвали неоднозначные реакции – от мольбы о прекращении «этого ужаса» до криков «браво». Прозвучавшее следом «What is a tea for you?» Кирилла Широкова погрузило слушателя в созерцание отдельных длящихся звучностей, олицетворявших философские размышления автора о поисках контакта музыки со слушателями.

В своем «Звучании темного времени» Александр Хубеев демонстрировал различные возможности инструментов, предлагая разные модели звукоизвлечения – разворачивающееся сонорное действо гипнотизировало, заставляя моментами выходить из реальности. Анна Ромашкова синтезировала звуки с архитектурными формами, организующими время – ее пьеса «Acorn» посвящена инсталляции «Упражнение» современной художницы Анны Желудь. Концерт завершился длинным сочинением Елены Рыковой «В одиночестве возле стены», посвященном памяти композитора Георгия Дорохова. Она, как и Дорохов, используя инструменты из строительных материалов, словно возводит композицию целого из отдельных элементов.

Концерт показал жизнь современной музыки в череде бесконечных поисков и обновлений. Новое поколение композиторов продолжает идеи своих предшественников и постоянно экспериментирует, не боясь остаться непризнанным.

Надежда Травина,
студентка II курса ИТФ

Сотворение «Сотворения…»: два взгляда

№ 2 (136), февраль 2014

В Центре имени Мейерхольда, одной из интереснейших лабораторий экспериментального театра, в конце января прошли спектакли акустической мистерии «Сотворение мира» на музыку композитора Николая Хруста, выпускника и преподавателя кафедры современной музыки Московской консерватории. Режиссер постановки – Наталия Анастасьева. Художественную часть мистерии выполнила Анна Колейчук. Спектакль был создан при поддержке Центра электроакустической музыки МГК и Маленького мирового театра. 

Взгляд зрительский

Протиснувшись между людьми и выйдя из темного узкого коридора, который изредка озарялся вспышками иллюминации, я с удивлением обнаружила, что нахожусь внутри клетки. У многих на лицах читалось явное замешательство – никто не знал, чем всё закончится. Ощущение страха и неизвестности смешивалось с удивлением и восторгом. Растерянные и заинтригованные, мы наблюдали за девушками в белых балахонах, которые хаотично двигались за пределами клетки, совершая манипуляции с различными предметами. Все это действо сопровождалось скрипом, гулом, шумом, скрежетом, электронными звуками…

Затем всё пространство окутала тьма, и лишь участницы разыгрываемой мистерии освещались зелеными бликами. Приблизившись вплотную к зрителям, они открыли клетку и беспрепятственно вошли внутрь, жестом приглашая нас на так называемую сцену. Прямо перед собой я увидела одну из девушек – ее рот был заклеен, а словно остекленевшие глаза смотрели в одну точку. Лица стоящих рядом зрителей выражали нетерпение и готовность следовать любым указаниям, и вот они уже покорно сжимают в руках пластиковые стаканчики, создавая звук, еще не использовавшийся в этом представлении…

Мне начало думаться, что я участвую в телевизионном шоу или снимаюсь в мистическом триллере – настолько нереальным казалось происходящее. И только когда глаза девушек ожили, и они начали кланяться, а на сцену вышли режиссер и композитор, я с трудом вернулась в привычное состояние и присоединилась к бурным аплодисментам. Мистерия завершилась блестящим успехом.

«Сотворение…» не имеет развернутого сюжета и конкретных действующих лиц, однако, по словам режиссера Наталии Анастасьевой, создатели мистерии опирались на две легенды. Первая представляет собой древнегреческий миф о богах Зевсе, Аиде и Посейдоне, убивших своего отца Крона и разделивших между собой его наследство – вселенную. Вторая повествует о богине Тиамат, из убитого тела которой бог Мардук создал небо и землю. Момент убийства был воспроизведен практически реально – в руках у девушек (которых можно условно назвать создательницами хаоса) появился топор, но никто не пострадал, и зрители, которых вначале предупредили о возможных опасных ситуациях, разочарованно переглянулись. Никаких неожиданностей действительно не произошло, и при обсуждении после представления люди признались, что хотели бы больше контактировать с актерами, не только перемещаться по сцене, но и выполнять какие-либо сюжетные действия. В основе всего перформанса лежало соучастие, каждый зритель чувствовал себя «создателем вселенной». А те, кто побоялся присоединиться и остался наблюдать за происходящим на балконах, вскоре пожалели и признались, что не смогли ощутить того, как актер протягивает руку зрителю.

Что представляет собой современный театр? Если новую музыку многие принимают и признают, почти не удивляясь непривычному звучанию, то театр в нашем понятии вполне академичен и традиционен. Однако нынешний театр – это уже не сцена и зрительный зал, три звонка и занавес. Не стоит ожидать драматических событий и пытаться понять смысл, ведь он может быть не столь очевиден. Стирается грань между зрителем и актером, они могут поменяться ролями. Центр Мейерхольда ставит перед собой задачу поиска нового языка, новых способов создания зрелища, которое сможет привлечь любого. И в этот раз их намерения осуществились, ибо акустическую мистерию «Сотворение мира» с уверенностью можно назвать образцом синтеза современных искусств, при котором компьютерная анимация, сценография и концепция света – не просто оформление сцены, а своего рода инсталляция, в которой непосредственно находится зритель.

Постановка гармонировала с музыкой талантливого композитора Николая Хруста. По замыслу режиссера в «Сотворении…» на сцене постоянно действуют 12 человек, среди них живой оркестр и актеры, отвечающие за голос и движение. Помимо электронного звучания (реализация Алексея Наджарова), музыкальными составляющими мистерии становятся конкретные шумы – хлопки по столу, топот ног, шуршание фольгой. Исполнители также играли необычную роль: вместо традиционного пения они выкрикивали отдельные слова, визжали и стонали, что, несомненно, усиливало эпатажность представления. Зрители по-своему влияли на звуковую партитуру, ибо их шаги, перешептывания, дыхание тоже были своего рода музыкой, заполняющей пространство. Каждый, словно находясь вне времени, творил свой визуально-звуковой мир, стирая различия между участниками…

Всё закончилось так же внезапно, как и началось – пение птиц, яркий свет и объединение присутствующих на сцене возвестили нам о прекращении хаоса и возникновении гармонии мира.

Надежда Травина,
студентка I курса ИТФ

 

Взгляд исполнительский

Еще со времен сочинения Н. Хрустом «Евгеники» я стала пристально следить за его электроакустическими работами. Он удивительно сочетает в себе консервативный, скрупулезный подход к работе (партитуру «Сотворения…» писал полгода) с современными музыкальными средствами. В новой постановке мне довелось играть сразу на нескольких инструментах – рояле, клавишных, компьютере и авторском инструменте – овалоиде. Кроме того, все музыканты участвовали и в самом интерактивном театральном действии.

Сюжет «Сотворения мира» пронизан символизмом, мифологичностью и архетипами, что отвечает общей тенденции так называемой новой идентичности. Сюжетная канва не является первостепенной, скорее она скрепляет все элементы в единое повествование. Концепт целостного и безграничного пространства тут воплощен на всех уровнях: звуковом, сценическом, человеческом. Название произведения вполне отражает тот процесс, который наблюдался на репетициях: день за днем артисты, композитор и режиссер формировали самостоятельную вселенную, предложив затем зрителю настоящее сотворение вместе с ними.

Мне всегда нравилось иметь дело с современным театром. Это требует профессиональной гибкости, умения быстро осваивать новое и решать неожиданные задачи. Искусство наших дней я вижу именно так – синтетические жанры, проникновение в структуру произведения на всех уровнях, полная отдача процессу. А кто такой музыкант театра в традиционном понимании? Это скучающий исполнитель, который ограничен пространством оркестровой ямы и зачастую читает книгу во время продолжительных пауз! Классический театр поручает музыканту второстепенную роль в сравнении с актером, дистанцирует его от самого произведения. Музыкант становится своего рода обслуживающим персоналом спектакля, как механик, который ставит декорации.

Точно так же и музыка в старом театре долгое время, по сути, имела прикладное значение. В современных спектаклях она преодолевает эти рамки, становясь самостоятельным продуктом, а музыкант выходит из своего подчиненного положения, выполняя свое истинное предназначение – быть артистом. Даже если он не участвует непосредственно в самом сценическом действе, он все равно остается артистом. Конечно, вряд ли мы могли бы подняться на эту профессиональную ступень без опыта «4’33”» Джона Кейджа, который научил нас погружаться в музыку, не исполняя ее на инструменте.

Отдельно хочется сказать о самом музыкальном «теле» «Сотворения…». Наверное, каждый пианист или любой другой исполнитель на инструменте с жесткой темперацией хотел бы прикоснуться к более тонкой звуковой материи. В отличие от струнников мы не избалованы возможностью исполнять четвертитоны. Партитура данного произведения дала мне возможность проникнуть в такие глубины звука, о которых я раньше даже не подозревала. В своей исполнительской деятельности я прежде никогда не сталкивалась с такими способами изменения высоты тона.

Тщательность отделки музыкальной ткани сочетается в «Сотворении…» с богатой сонорикой и создает ощущение глубины звукового пространства. Оно в свою очередь отвечает альтернативному решению сценического пространства, в котором находятся не только исполнители, но и слушатели. Можно сказать, что стирание границ между акустической и визуальной сферами входит в концепцию, которая воплощается на всех уровнях произведения, и в данном случае это не просто слова, а реальные ощущения каждого участника действия: актера, музыканта и зрителя. Без интерактива сейчас не обходится ни одно событие современного искусства, и здесь он претворен наиболее интересным для всех участников образом. Примечательно, что искусство нашего времени часто обвиняют в излишней надуманности, сложности, оторванности от зрителя. Пример «Сотворения мира» Николая Хруста доказывает обратное – налицо реальные пути демократизации театрального и музыкального искусства без потери художественного качества.

На спектакле зрителей оказалось так много, что все они не поместились на платформе, которая являлась начальным пунктом путешествия в «Сотворение…». Без преувеличения скажу, что оно никого не оставило равнодушным – вдохновленные лица публики были лучшим тому доказательством. Спектакль вошел в репертуар Центра им. Мейерхольда и заслужил множество похвальных рецензий.

Виктория Мирошниченко,
студентка III курса ФИСИИ

Фото Никиты Калашникова

Монолог о наболевшем

Авторы :

№ 1 (135), январь 2014

Не так давно в Московском доме композиторов завершился ежегодный фестиваль современной музыки «Московская осень». Публике были представлены не только известные и ранее исполнявшиеся произведения, но и новинки молодых авторов. Но, как показал фестиваль, современная академическая музыка многими воспринималась с трудом. Извечная проблема понимания и принятия этой музыки, несмотря на ее активную популяризацию, не исчезла, а остается довольно острой темой, о которой хотелось бы высказаться.

Посещая концерты «Московской осени», я наблюдала за сидящими в зале. Во время исполнения некоторые из них выглядели разочарованными, обманутыми в ожиданиях и даже раздраженными – купленный в холле буклет фестиваля, увы, не отражал характер предлагаемых сочинений. Устав от непонятных, странных звуков, многие начинали откровенно скучать и моментально погружаться в недра своего планшета. А когда звучание, по их мнению, становилось совсем невыносимым, они начинали откровенно возмущаться в голос или демонстративно уходить, не забыв при этом громко хлопнуть дверью.

Композиторы, сидящие в зале, были вынуждены слушать о своих произведениях неприятные и неаргументированные высказывания. «Бред», «набор звуков», «это не музыка» – то и дело слышалось из уст этих «великих» критиков. Разумеется, на фестиваль приходили и настоящие ценители новейшей музыки. Но те, кто не относился к таковым, омрачали не только атмосферу в зале, но и общее понимание современной музыки.

Зачем же слушатель ходит на фестивали, которые ему непонятны? На этот вопрос есть множество ответов. Во-первых, концерты «Московской осени» абсолютно бесплатны, и этот факт не может не увеличить желание посетить мероприятие, ибо в Доме музыки или филармонии билеты стоят недешево. Во-вторых, перспектива провести вечер в уютном камерном зале, слушая новинки современных композиторов, кажется весьма заманчивой. В-третьих, считая себя великим знатоком всех музыкальных течений, такой слушатель надевает на себя маску профессионального критика и позже в социальных сетях псевдофилософскими изречениями старается оправдать свое неподобающее поведение в зале. Но самая, чудовищная, на мой взгляд, причина посещения концертов этими людьми заключается в стремлении убежать от повседневной рутины, от скучного времяпрепровождения дома.

Мне часто приходилось слышать такие реплики: «А что это за композитор?», «Что сегодня нам сыграют?» или «Посижу-послушаю – домой идти не хочется». После таких заявлений не стоит удивляться массовому недоумению «публики», которая не делает ни малейшей попытки понять цель своего визита. К сожалению, такое неосознанное поведение мешает профессиональному, воспитанному слушателю погрузиться в атмосферу концерта. И вместо того, чтобы улавливать тончайшие звуковые модификации и наблюдать за особенностями исполнения, ему приходится морщиться от постоянного разговора в голос и негодовать, слыша телефонные звонки во время выступления (на таком фоне аплодисменты во время частей выглядят довольно безобидно!..). Конечно, и исполнителям не привыкать к подобного рода невежествам, но все же…

Казалось бы, современная академическая музыка уже присутствует в сознании слушателя, поскольку она исполняется на крупных концертных площадках страны. Усилиями энтузиастов осуществляются отечественные и мировые премьеры. К примеру, в ноябре была исполнена видео-опера итальянского композитора Фаусто Ромителли «Индекс Металлов», которую блистательно реализовал ансамбль «Студии новой музыки» совместно с центром Вс. Мейерхольда. Благодаря интернет-технологиям каждый из нас может познакомиться с интересными произведениями нынешних авторов, что открывает путь к восприятию современной музыки. Однако многие факторы, под влиянием которых на концертах происходит всеобщее непонимание, тормозят этот процесс.

Слух, привыкший к мелодии, не способен без предварительной подготовки принять ее отсутствие. И возникает абсурдное мнение, что авангард – это набор звуков и шумов, а композиторы, сочиняющие подобные произведения, – люди без таланта и души. Закоренелость и узость подобного мышления усиливает нежелание расстаться с консервативными взглядами на музыку. Многим проще снова и снова слушать произведения Баха или Моцарта, чем погружаться в дзен-буддизм Кейджа или в партитуры Пендерецкого. Безусловно, барокко, классицизм, романтизм актуальны и в наши дни, без них музыка не достигла бы своего совершенства. Но отвергать новейшую музыку означает показать свою некомпетентность. Разумеется, нельзя заставить себя полюбить ее, но проявить заинтересованность все же необходимо.

Как же научиться понимать современную музыку? Безусловно, восприятие напрямую зависит от множества факторов: памяти, музыкальной эрудиции, умения анализировать… Прежде всего стоит приучить свой слух положительно реагировать на новое звучание, постепенно увеличивая его сложность – разумнее сначала слушать симфонии Айвза, который только открывает дверцу в мир авангарда, чем сразу изучать электронную музыку. Ориентируясь на учебные пособия и другие текстовые источники, можно познакомиться со всеми стилями музыки последнего столетия (профессионалам хорошо бы с партитурой в руках), выстроив их хронологически. Невозможно отделить течения современной музыки от мирового искусства, поэтому желательно было бы знать, что происходило и в других видах искусства. Все это вполне осуществимо, если есть цель и есть желание, ибо в основе познавания и восприятия, прежде всего, должен лежать интерес. И тогда, приучив себя к новому, мы сможем посещать фестивали современной музыки и получать от нее удовольствие, а на концертах, возможно, исчезнут раздражительные комментарии и недоуменные вопросы.

Надежда Травина,
студентка
I курса ИТФ

Маэстро Спиваков приглашает

Авторы :

№ 9 (134), декабрь 2013

В Московском международном Доме музыке прошел VII Московский музыкальный фестиваль «Владимир Спиваков приглашает…». Он был приурочен к 10-летию Национального филармонического оркестра России, созданного В. Спиваковым, – за это время коллектив получил признание на родине и за рубежом, сотрудничал с выдающимися исполнителями. Помимо НФОР в фестивале приняли участие камерный оркестр «Виртуозы Москвы» и французский Национальный оркестр Капитолия Тулузы, которым руководит выпускник Санкт-Петербургской консерватории Туган Сохиев.

В нынешнем сезоне оркестр решил почтить память трех великих русских дирижеров – Е. Мравинского, К. Кондрашина и Е. Светланова, посвятив каждому из них концерт. Для первой программы В. Спиваков выбрал музыку Р. Вагнера, Г. Малера и Д. Шостаковича, расположив их в хронологическом порядке. Во многом этот выбор отвечал личным пристрастиям маэстро: «Для меня важно не количество фестивальных концертов, а возможность показать Москве то, что я люблю я сам: что-то новое, разнообразное по жанрам и стилям, уникальное, талантливое». Личные интересы дирижера положительно сказались на исполнении: оркестр звучал очень профессионально, а сам Спиваков сопереживал каждой сыгранной ноте.

Открыли вечер два эпизода из оперы Вагнера «Тристан и Изольда» – Вступление и Смерть Изольды. Сначала «бесконечные мелодии» немецкого композитора погрузили слушателей в идеальный мир, полный искренних чувств, а переклички у струнных рождали аллюзии призывов влюбленных. Второй эпизод образовал резкий контраст – оркестр звучал драматично и страстно, искусно сплетая вагнеровские темы «блаженной смерти» и «пламенных объятий». Музыканты сумели донести до слушателей настроение великой оперы.

В трагическом вокальном цикле «Песни об умерших детях» Малера солировал прославленный бас-баритон Маттиас Герне (Германия). Учитывая содержание текста и характер музыки, перед исполнением голос диктора попросил присутствующих слушать песни самым серьезным образом. Солист и оркестр постарались передать состояние боли и скорби, мысли о невозвратных утратах. Из-за суеверия многие певцы не берутся за столь драматичный цикл, однако М. Герне включил его в свой репертуар. Артиста три раза вызывали на поклон, наградив долгими овациями.

Во втором отделении прозвучала Пятая симфония Шостаковича. Оркестр очень тонко прочувствовал и отразил эмоциональные сферы произведения – пафос, скорбь, гротеск, иронию. Правда, некоторые страницы первой части звучали излишнее нервно, но самой удачной показалась последняя часть: оркестр исполнил ее с поистине гигантским размахом.

Публика долго не отпускала коллектив со сцены, и музыканты сделали ей подарок: исполнили на бис антракт к опере Шостаковича «Катерина Измайлова». Хорошо, что у слушателей есть такая прекрасная возможность – насладиться любимыми произведениями. Прекрасная организация и обстановка Дома музыки позволяет устраивать грандиозные концертные программы с участием выдающихся музыкантов.

Надежда Травина,
студентка I курса ИТФ

Гордость консерватории

Авторы :

№ 8 (133), ноябрь 2013

8 октября в Большом зале состоялся юбилейный концерт Ансамбля «Студия новой музыки» во главе с заслуженным артистом России профессором Игорем Дроновым. В мероприятии также приняли участие Ансамбль ударных инструментов Марка Пекарского и Камерный хор Московской консерватории под руководством Александра Соловьева. Приветственным словом вечер открыли ректор профессор А. С. Соколов, назвавший ансамбль «гордостью консерватории», и художественный руководитель коллектива профессор В. Г. Тарнопольский.

В программу были включены произведения композиторов пяти стран (Швейцарии, России, Франции, Италии и США), представлявшие разные течения современной музыки. Кроме того, на расположенных на сцене экранах, помимо изобразительного ряда в мультимедийных замыслах, в течение вечера зрителям был представлен любительский видеоролик, в котором коллеги, студенты и друзья поздравляли коллектив с круглой датой.

Вечер открылся сочинением «Nuun» для двух фортепиано и оркестра Беата Фуррера. В основе «Nuun» – беспрестанное развитие и видоизменение гармонических пластов, из которых постепенно вырисовываются детали: на первый план выходят тончайшие звуковые нюансы, скрытые в общем звучании. Ритмические модификации музыкальной ткани, едва уловимые, подобные оттенкам цвета, создают постепенное замедление, общий процесс движения начинает терять свою энергию и постепенно исчезает. Последний, одиноко взятый звук растворяется в тишине, и время словно застывает – наступает вечность.

«Маятник Фуко» для оркестра Владимира Тарнопольского был явлен слушателям в обновленной версии. По словам композитора, название пьесы восходит к знаменитому маятнику Жака Фуко, сконструированному для демонстрации факта вращения Земли. Маятникообразное развитие непрерывно проходит через всю музыкальную ткань, подвергая ее небольшим изменениям. Жизнь и ее моменты показаны в сочинении волнообразными звуковыми раскачиваниями, стремительно сменяющими друг друга. Механистичное биение метронома олицетворяет равномерное течение времени, последовательность дней и ночей, которые не подвластны переменам. Публика долго аплодировала автору, находившемуся в зале, – именно это сочинение стало кульминацией вечера.

В сочинении «Дух пустыни» Тристана Мюрая для ансамбля, электроники и видео изображается музыка песков, возникающая от дуновения ветра, – композитор словно приравнивает ценность отдельного звука к песчинке в пустыне. Взятые фрагменты звуков голоса и инструментов, сливающиеся со звуками в ансамбле, выражают концепцию спектрализма, характерную для композитора в целом. В своем развитии синтезированное звучание создает аллюзию вихря поднимающегося ветра. Видеоряд художника Эрве Бэйи-Базена, представленный на двух широких экранах, помогал слушателю ощутить его замысел.

Видеоопера «Индекс металлов» итальянца Фаусто Ромителли прозвучала в виде небольшого фрагмента. (Полное сочинение ансамбль «Студия новой музыки» показывает 20 ноября в сотрудничестве с Центром Вс. Мейерхольда и театром NET). Традиционное представление об опере в этом произведении полностью исчезает, уступая место синтезу звучания ансамбля, голоса (солистка – Екатерина Кичигина) и видеоряда. Создавая ощущение плывущей реальности, музыка словно гипнотизирует зрителей, погружает в транс. Структура произведения соткана из движущейся материи звуков, форм, цветов, сливающихся в единое целое. Как пишет сам композитор, «Индекс металлов ставит своей целью не пробуждение наших аналитических способностей, а завладение нашим телом с инстинктами удовольствия».

В завершение концерта ансамбль исполнил финал сочинения американского минималиста Стива Райха «You arе» (Variations) «Говори меньше, делай больше». Радостно-гимническое звучание камерного хора и ансамбля ударных стало апофеозом всего вечера. Ликующие остинатные структуры и простота музыкальной ткани не могли не вызвать чувство настоящего музыкального праздника. Неудивительно, что пьеса была исполнена дважды.

Профессор В. Г. Тарнопольский, открывая вечер, признался, что двадцать лет назад он и не представлял, что на концерт современной музыки придет такое количество людей: свободных мест в зале почти не осталось. Было приятно наблюдать много молодежи, интересующейся такого рода музыкой. Пожелаем же коллективу «Студия новой музыки» новых премьер, творческих успехов и преданных слушателей, ведь его действительно можно считать гордостью Московской консерватории!

Надежда Травина,
студентка курса ИТФ

Фото Дениса Рылова