№3 (182), март 2019

Каждый из нас с самого раннего детства знаком с историей Золушки. Но такую версию знаменитой сказки, которая идет в Московском театре мюзикла, вряд ли кто-нибудь видел. «Всё о Золушке» – спектакль-лауреат «Золотой маски», который с успехом идет уже четвертый сезон. С 16 по 24 февраля этого года мюзикл прошел вновь. Состав труппы варьировался, но, вероятно, это нисколько не повлияло на качество показов.

По замыслу режиссера Олега Глушкова и либреттиста Сергея Плотова, Золушка отправляется на бал совсем не с помощью Крестной Феи. Попасть на праздник ей помогают единственные друзья – мыши во главе с Мышиным королем. Бал же в мюзикле практически не показан, да в этом и нет надобности: по новому сюжету Золушка встречает Принца (переодетого в Дровосека) возле королевского дворца. Воссоединение влюбленных происходит в чудесном зимнем лесу, куда Золушку отправляет Мачеха. Замерзшая от холода девушка просыпается от горячего поцелуя Принца.

Интересно, что наряду с любовной линией главных героев, присутствует и еще подобная линия, связанная с Крестной Феей и Королем. Когда-то много лет назад обманом их разлучили родители, и они потеряли друг друга. Но теперь, снова встретившись, уже навсегда они будут вместе.

Как уже было сказано, все эти сказочные перипетии причудливо сочетаются с современной реальностью. Так, например, от королевского дворца девушку прогоняет королевская охрана – четверо мужчин, знающих свою работу, но одновременно и сочувствующих Золушке (слезы «стойких» охранников вносят нотку юмора). Мачеха хочет выдать замуж за Принца своих дочерей и делает Королю своего рода «бизнес-предложение». Она и две ее дочери отправляются на бал и возвращаются с него на… метро – это, естественно, не могло не вызвать смех и восторг в зале.

Отец Золушки, впервые встретив Принца-Дровосека в лесу, называет его на современный лад «браконьером». «Трендом» года на балу был признан костюм стула: авторы спектакля словно намекают на нынешнюю экстравагантную моду. Все эти ситуации были разыграны с включением в сценарий молодежной лексики.

На мой взгляд, такой необычный вариант известной сказки был представлен весьма достойно. И это неудивительно, ведь главные роли в спектакле в тот вечер исполняли талантливые артисты театра – Екатерина Новоселова (Золушка), Анна Гученкова (Мачеха), Виктория Пивко (Крестная), Станислав Беляев (Дровосек), Татьяна Батманова и Юлия Арсенина (Изольда и Снежана – сестры Золушки), Андрей Гусев (Король), Марат Абдрахимов (Король мышей). Все они поразили не только актерским мастерством, но еще и прекрасными вокальными данными.

Стоит отдать должное и композитору – знаменитому Раймонду Паулсу. Доступные для восприятия мелодии оказались более чем соответствующими сценическому действию. Произвели впечатление и оригинальные костюмы, и яркие декорации, и световое оформление.

Из доброй детской сказки на сцене возникла почти правдивая история, раскрывающая современные нравы, представленные в сказочном духе. Рядом с реалистическими ситуациями органично соседствовали моменты юмора, волшебства и чуда. Наверное, именно поэтому спектакль оказался доступен и интересен зрителям всех поколений.

Екатерина Лубова,
IV курс ИТФ
Фото Светланы Бутовской

№3 (182), март 2019

26 февраля в Музее современного искусства ART 4 состоялся концерт, на котором была представлено сочинение английского композитора Джона Лели под названием The Harmonics of Real Strings. Пьеса, созданная в 2006 году, по указанию самого Лели, предназначена для любого струнного инструмента соло. Слушателям выпала возможность впервые услышать ее в исполнении виолончелистки Алины Ануфриенко, солистки ансамбля экспериментальной музыки Diana Plays Perception.

Организаторами этого коллектива, сформировавшегося в прошлом году, являются выпускники Московской консерватории Кирилл Широков и Саша Елина. Репертуар ансамбля сосредоточен вокруг так называемой «альтернативной композиторской музыки». Это – американские авторы: Джон Кейдж, Крисчен Вульф, Элвин Люсье, британские экспериментаторы – Лоренс Крэйн, Джеймс Сондерс и в том числе герой этого вечера Джон Лели. Исполнению его сочинения предшествовало небольшое вступительное слово, которое произнес К. Широков.

Что же представляет собой необычная пьеса Лели, послужившая поводом для отдельного концерта? Оригинальность ее в том, что она полностью основана лишь на извлечении флажолетов на каждой струне инструмента. Произведение длится около часа,  все довольно очевидно, и, казалось бы, что здесь слушать? Но, как выяснилось на концерте, если погрузиться в эту музыку и внимательно вслушиваться в игру виолончелистки, то можно уловить и логику развития, и смысл, и даже определенную драматургию.

Каждая из четырех частей сочинения – это полное «прохождение» одной струны. Таким образом, первая часть является своего рода моделью, по которой строятся и остальные. Но это не буквальное повторение: свобода, предоставляемая исполнителю, позволяет преподносить скромный набор звуков всегда по-разному. Даже одна и та же нота в них каждый раз звучала по-своему и навевала совершенно разные чувства. Наверное, в этом и заключается оригинальность произведения, а также раскрывается настоящее мастерство музыканта.

Для человека, не знающего эту музыку, трудно понять, в какой момент она началась. Зависание на одном звуке в низком регистре виолончели напомнило настройку инструмента. И уже потом, когда звуки плавно стали перетекать друг в друга, стало ясно, что это была вовсе не настройка, а начало пьесы. Из низкого регистра звуки неторопливо переходили в высокий. Один и тот же звук в течение довольно долгого времени сохранял свою высоту, но благодаря тонким изменениям динамики, артикуляции он никогда не казался однообразным. Вслушиваясь, можно было уловить очень богатую гамму оттенков – то массивность и упругость, то хрупкость и нежность… Широкий спектр звуков вызывал и разного рода ассоциации: слышались то завывания ветра, то гудки поезда, то жужжание насекомого, то скрежет каких-то механических приборов – и так можно перечислять бесконечно.

Слушатели погружались в эту таинственную атмосферу каждый по-своему. Кто-то сидел, закрыв глаза, кто-то, устремлял свои взоры ввысь, кто-то, внимательно слушая, одновременно наблюдал за неспешными движениями смычка исполнительницы. Многие пытались во время звучания «уйти в себя». И все это – в полной тишине, изредка нарушавшейся, к сожалению, хлопками дверей и другими звуками, которые доносились  из соседних залов галереи. По-настоящему выдохнуть и ненадолго вернуться в реальность можно было лишь во время коротких пауз, которые (в соответствии с замыслом композитора) виолончелистка делала между частями опуса.

Свободе высказывания и свободе чувств способствовала и обстановка концерта. В галерее ART 4 нет сцены, а есть лишь ничем не скованное небольшое пространство с несколькими открытыми выходами, словно не имеющее каких-то строгих рамок. На стенах – редкие, но большие полотна с изображением каких-то экстравагантных существ, как бы поддерживающих современную атмосферу.

Никакой строгости не было и в одежде исполнительницы. Обычные черные брюки и черная рубашка, вероятно, оказались, во-первых, более удобными, во-вторых, более подходящими для такого мероприятия. В общем, никакого официоза – все просто и непритязательно.

Так же просто и без какого-либо пафоса после исполнения The Harmonics of Real Strings Алина Ануфриенко скромно отложила инструмент в сторону и покинула свое место, а от аплодисментов воодушевленных слушателей она, кажется, даже немного смущалась. Удивительно, что среди публики, помимо преобладавшей молодежи, присутствовали, хоть и в малом количестве, представители более старшего поколения и, на мой взгляд, они испытали не меньший восторг от концерта. Час, казалось бы, однообразной музыки пролетел незаметно и на одном дыхании.

Исполнять подобные произведения, где минимум нот, но максимум возможностей для их реализации, на мой взгляд, очень трудно. Но солистка ансамбля Diana Plays Perception блестяще справилась со своей задачей. Можно сказать, что российская премьера современного английского сочинения прошла весьма достойно.

Екатерина Лубова,
IV курс ИТФ

№9 (179), декабрь 2018

Самое ценное для человека – здоровье. Все мы стараемся его сохранить. Но сегодня, в условиях нашей бурной, стремительной жизни это не так-то просто. Часто находясь в местах большого скопления людей, каждый в любой момент может получить травму. И высшее учебное заведение, к коим относится наша консерватория, – не исключение. Никто, к сожалению, не застрахован от несчастного случая – будь то студент, педагог или сотрудник.

«Перебежки» по улице между разными корпусами вполне могут обернуться чем-то серьезным. Не менее травмоопасный фактор, существующий в консерватории – длительный ремонт, который также может представлять угрозу. И возникает вопрос: а куда идти в таком случае? Ведь в консерватории ни в одном из четырех корпусов нет медпункта! Может быть, кто-то скажет, что в нем нет необходимости, и следует вызвать «Скорую помощь», а если травма не так опасна, самому добраться до поликлиники. Но если мы захотим найти ближайший травмпункт, то выясним, что находится он в районе станции метро «Улица 1905 года», что довольно далеко от нашего вуза.

В конце концов, существует такое понятие как «первая медицинская помощь», без которой иногда просто не обойтись. Конечно, всех нас стараются научить ее оказывать на занятиях по БЖД. Но на младших курсах мы относимся к этим урокам не так серьезно, как, наверное, стоило бы. Все это станет для нас актуальным только тогда, когда непременно возникнет риск для здоровья. Поэтому медкабинет для оказания первой помощи в Московской консерватории, конечно, должен быть.

Любой музыкант может просто переиграть руку – ведь ни для кого не секрет, что студенты часами проводят время за инструментом. Еще одна проблема – длительные занятия, в том числе и групповые, элементарно могут вызвать головную боль, связанную с переутомлением. Здесь, опять же, как никогда кстати пришелся бы медпункт.

Очень бы хотелось, чтобы руководство консерватории не осталось в стороне и всерьез задумалось над этой проблемой и ее решением. А если для этого потребуется какая-то инициатива студентов, то среди нас есть те, кто готов помочь и сделать все необходимое для того, чтобы в нашем учебном заведении, наконец, появился медкабинет, в котором мы так нуждаемся.

Екатерина Лубова,

IV курс ИТФ