С возвращением, Маэстро!
№ 6 (68), сентябрь 2006
«Память истории священна. Память о прошлом помогает нам оставаться людьми», – сказал Д. С. Лихачев. Но память истории – капризная дама. Проплывая в жизненном потоке, мы подвластны водовороту времени. Осваивая новейшую музыку и технологии, мы порой незаслуженно забываем события и имена…
В консерваторском музее состоялся вечер памяти Феликса Михайловича Блуменфельда. Прошло не так уж много лет со дня смерти блистательного музыканта – всего 75. Но этого оказалось достаточно, чтобы в музыкантских кругах его крепко-накрепко забыли. И вместо «вечера памяти» получился вечер «возрождения и воскресения» из небытия славного имени.
Вместе с Р. А. Островским и Е. Л. Гуревич автору посчастливилось готовить это событие. Оказалось, что единственным более или менее подробным источником, откуда можно почерпнуть биографические сведения о Блуменфельде, является статья в Музыкальной энциклопедии. И только в 2002 году вышла книга воспоминаний внучки музыканта – известной актрисы МХАТ Маргариты Викторовны Анастасьевой, которая неожиданно обрела архив дедушки и почти полностью его опубликовала.
А между тем при жизни Блуменфельд был фигурой номер один в музыкальном мире. Он блестяще сочетал в себе талант педагога, пианиста, композитора, дирижера. Сегодня мало кто знает, что именно Блуменфельд впервые познакомил Европу со «Снегурочкой» Римского-Корсакова, своего учителя по классу композиции. В 1908 году он дирижировал парижской премьерой оперы. В течение долгого времени Феликс Михайлович занимал пост дирижера Мариинского театра. Под его управлением состоялась премьера «Китежа», «Сервильи» и других опер великого маэстро. Блуменфельд был одним из немногих музыкантов, пропагандировавших музыку Вагнера. Благодаря его стараниям петербуржцы услышали «Тристана и Изольду», «Летучего голландца», «Парсифаля».
Всю свою жизнь Блуменфельд вел класс фортепиано – сначала в Киевской, затем в Петербургской, а последние 11 лет жизни – в Московской Консерваториях. И на протяжении всего жизненного пути сочинял. Им написано множество романсов, фортепианных пьес в самых разных жанрах, но главное то, что талант большого артиста сочетался в нем с лучшими человеческими качествами.
Он всегда был готов выслушать, помочь, дать наставление, но в то же время беспощадно относился к небрежностям и дилетантизму. Станиславский постоянно повторял своим ученикам: «Любите искусство в себе, а не себя в искусстве». Блуменфельд принадлежал к тем немногим художникам, что прожили прекрасную, честную жизнь в большом искусстве и бережно, словно хрусталь, пронесли его в себе. Хочется надеяться, что в музыкантской среде пробудится интерес к личности и творчеству Феликса Михайловича. И тогда мы скажем: «С возвращением, маэстро»!
Светлана Косятова,
студентка IV курса