№ 3 (15), март 2000

В конце сентября вышел шестой студийный альбом Стинга «Brand new day» («Совершенно новый день»). Несмотря на название, похоже, никто не ждал от певца ничего принципиально нового. Став в конце 70-х ключевой фигурой английской рок-сцены в качестве лидера группы Police, а в середине 80-х – одним из самых успешных и известных сольных исполнителей в мире, Стинг в последние годы незаметно отошел от общего течения поп-культуры. Его музыка как будто застыла на месте, «законсервировалась», оставаясь в стороне от модных веяний. Стинг образца 90-х, перешагнувший 40-летний рубеж, имеет мало общего с тем задиристым рубахой-парнем, каким он был во времена Police. Критики стали говорить о Стинге как об исписавшейся рок-легенде, выпускающей диски один зануднее другого. Тем большей неожиданностью стал его новый альбом, посвященный началу нового тысячелетия.

Концептуальность построения роднит «Brand new day» и «Soul cages» (1991) – песни в этих альбомах расположены как главы повести или романа: в каждой заключено целое мировоззрение, целая философия. Тексты Стинга всегда несли большую смысловую нагрузку, выделяясь на фоне типичной для поп-музыки незатейливости. Но в его новой работе емкость смысла сочетается с простотой высказывания зрелого поэта.

Концепция альбома базируется во многом на идеях, почерпнутых из буддизма. Бесконечная множественность жизней, времен и обстоятельств… Человек может стать кем угодно, единственное, что всегда остается неизменным – его душа. Об этом песня «A thousand years» («Тысяча лет»), открывающая альбом. В отличие от тех кого мы любим, настоящие чувства не умирают – они остаются в душе человека, даже если он и не осознает этого. Боль утраты стихает, но никуда не уходит, а значит в бесконечном движении из жизни в жизнь человек обречен на одиночество и тоску по ушедшему. События, их смена совершенно не важны, любовь – единственное, что остается в вечности.

Альбом выстроен как постепенное движение от оценок пережитого, ошибок и разочарований к зарождающейся в финальных песнях надежде, что не все потеряно. «Brand new day» – это наш шанс на примирение и новую жизнь в грядущем тысячелетии. Однако Стинг не был бы верен себе, если бы не привнес в красивую мечту о новой эпохе долю иронии. Весь диск пронизывает чисто английское сочетание тоски и меланхолии с едким сарказмом. Певец подшучивает над наивностью людей, верящих в чисто абстрактные даты. Для него, в конечном счете, новое тысячелетие – лишь еще один поворот колеса времени. И в последние секунды звучания «Brand new day» в сочетании электронно-синтетических и восточных этнических мотивов сливаются две основные для общей концепции альбома категории: будущее и вечность.

Хотя эта музыкальная формула с большим успехом эксплуатируется в поп-музыке уже с начала 90-х годов, характеризуя общий для массовой культуры поворот от открытой экспрессии к холодноватому объективизму и медитативности, для Стинга это, безусловно, обновляющий прорыв. Ему удалось избежать штампов благодаря тонкому смешению стилей от джаза и босса-новы до алжирского рэпа, кантри и негритянских духовных песнопений. При этом альбом лишен эклектичности: все стили органично сплетены, плавно переходя друг в друга в рамках одной песни. Изысканные трансформации являются, безусловно, большой творческой удачей и еще раз говорят о Стинге как о тонком музыканте.

Музыкальная карьера артиста в поп-индустрии скоротечна. Чуть изменилась мода и вчерашние кумиры забыты. Некоторые пытаются пробудить у публики ностальгию и вернуть былую популярность, приправив старый материал новомодными аранжировками. Тех же, кому дано держаться на плаву десятилетиями, можно пересчитать по пальцам. Это истинные звезды, способные каждый раз делать что-то новое, не изменяя себе. Новый альбом Стинга не оставляет сомнений: знаменитый англичанин входит в их число.

Сергей Перминов,
студент IV курса

Поделиться ссылкой: