На все времена
№ 3 (119), март 2012
В последнее воскресенье октября мне довелось побывать на необыкновенном вечере. В Малом зале консерватории был праздничный концерт из сочинений Валерия Григорьевича Кикты, неделей раньше отметившего семидесятый юбилей.
Почти все, звучавшее в этот день, – произведения, созданные композитором уже в новом столетии. Но в заключение вечера прозвучала концертная симфония «Фрески святой Софии Киевской» – сочинение начала 70-х годов. Такой ретроспективный финал был органичным и заставил задуматься над вопросом – какую музыку мы называем современной? Сочиненную недавно или новую с точки зрения музыкального языка? Актуальную сегодня, будь она сочинена хоть столетия назад, или, наконец, просто все, что настойчиво вливают сегодня в наши уши радио и телевидение? Ответ на этот вопрос нашелся позже.
В конце первого отделения юбилейного концерта исполняли сочинение 2011 года – Концерт для смешанного хора, солирующего дисканта, органа, арфы и ударных «Возвращение святой Цецилии» на слова автора. Напомню, чудесная фреска с изображением этой покровительницы музыкантов, находящаяся в Большом зале консерватории, фактически целиком была разрушена в годы Великой Отечественной войны и лишь спустя почти семьдесят лет была восстановлена. Так, свершившееся недавно знаменательное событие стало для Кикты поводом к написанию музыки. Но, думается, это произведение по праву можно считать современным отнюдь не только ввиду его недавнего рождения. Уникальность сочинений Кикты вообще в том, что он пишет музыку, дарящую миру радость. Это и радость от возвращения фрески домой, и благодарность, и воздаяние славы.
Замечательный мастер тембрового письма, в «Возвращении святой Цецилии» он создает особенное звучащее пространство, в котором хоровое пение сменяется проникновенным solo вступающего чуть погодя детского голоса. Постепенное crescendo этого вступления – как приготовление грядущего волшебства: словно медленно отворяется высокая дверь, за которой – свет. Гармония и Таинство – и в динамическом рельефе, почти всюду негромком, и в мягких диссонансах диатоники, и в величественном гимне органа, и в тихом звучании хора, словно сверху и издалека. Сама форма Концерта кажется стремящейся ввысь: ее кульминация – возвышенное и праздничное ликование, после которого возвращается материал вступления; его постепенное затихание, как и нарастание вначале, будто делает видимым процесс приближения и отдаления.
Истинной музыкой, по собственному признанию, композитор считает ту, от исполнения которой «слушатель постигает глубинное содержание, красоту и богатство гармонии, свет и радость, приносящие его душе утешение и успокоение». С этих позиций музыка самого Валерия Григорьевича – истинна, а значит, современна во все времена.
Полина Богданович,
студентка IV курса ИТФ