Что день грядущий нам готовит?
№ 1 (135), январь 2014
Осень – не самое приятное время года. Возможно, именно поэтому в столице она скрашивается (или сгущается) звуками современной музыки. Уже который год проходит фестиваль «Московская осень», радующий меломанов концертами и театральными новинками. Но речь пойдет не о нем, а о другом, уникальном проекте, озаглавленном «Будущая музыка». С 22 ноября по 1 декабря 2013 года на «Платформе» прошли 8 концертов – 8 взглядов под разными углами на наше «светлое будущее». В роли провидцев себя попробовали российские композиторы разных возрастов.
Уж не знаю, что нам готовит «день грядущий», но «день сегодняшний» произвел на меня неоднозначное впечатление, которым хочется поделиться. Сама того не ведая, я очутилась в Белом цехе «Винзавода» – нулевом километре для множества талантливых авторов и исполнителей. Каждый день фестиваля «Будущая музыка» носил подзаголовок, и 29 ноября именовался «Новейшая история». Под этой «историей» должны были прозвучать два произведения – «рlay.list» Бориса Филановского и фрагменты из оперы «Внук пирата» Петра Поспелова в исполнении Московского ансамбля современной музыки и нескольких вокалистов. Каждый из авторов вынес на суд слушателей собственное представление о том, как влияют исторические обстоятельства на искусство и его восприятие.
Б. Филановский о замысле своего сочинения высказался так: «За основу принята гипотеза о том, что ближайшая историческая перспектива – если говорить о качественных изменениях – возможно, заключена не в композиторе, а в слушателе. Именно он строит для себя контекст, который не придет в голову никакому композитору, и часто делает это непроизвольно. Я попытался это воспроизвести, относясь к материалу примерно как слушатель – к составлению плейлиста…». Проникшись рассуждениями автора, которые были зафиксированы в буклете фестиваля (они, как и проспекты с анонсами будущих проектов «Платформы», в живописном беспорядке лежали на столиках в фойе), я заинтересовалась тем, что мне предстояло услышать. И первые несколько минут меня не разочаровали.
Автор предложил 11 композиций, разнообразных и достаточно оригинальных по использованным приемам. И подобно тому, как вы наслаждаетесь чередованием избранных треков, закаченных в плеер (плейлист – своеобразная сюита предпочтений), так и Филановский какое-то время наслаждался разработкой определенного элемента, а затем сменил его чем-то другим. И смены эти бывали очень неожиданными: некоторые «треки» длились всего несколько секунд, иные, напротив, оказались очень пространными и однообразными. Благодаря таким полярным временны́м градациям я довольно скоро сбилась со счета номеров, и мне стало казаться, что их гораздо больше, чем 11.
В целом материал, избранный Борисом Филановским, показался мне интересным. Ему удалось создать эффект неожиданности и удивить публику. С удовольствием отмечу также мастерство вокалистов – Ольгу Россини (сопрано) и Сергея Малинина (баритон), которые с легкостью и изяществом справились с самыми разными вокальными техниками. Кроме того, на славу потрудились звукорежиссеры. Порою звук обволакивал слушателей со всех сторон, казался почти материальным и проникал как бы внутрь головы. Не знаю, намеревался ли Б. Филановский, подобно Штокхаузену и другим авангардистам, произвести такой эффект, но получилось впечатляюще.
Однако, стремясь к разнообразию, композитор достиг, на мой взгляд, противоположного результата. Через какое-то время смена приемов и техник начала утомлять, тем более что общий строй композиции оставался неизменным. Здесь сказалось и то, в чем часто упрекают современную музыку, – бессодержательность. Может быть, в пределах нескольких минут игра с различными музыкальными находками была бы лучшим вариантом, но в течение целого часа этот калейдоскоп звуков слился в единое пятно. И отыскивая тот самый «контекст», который, по мнению автора, должен был придти в мою голову, я через какое-то время мысленно развела руками: не пришел!
В перерыве я прогуливалась по фойе, любовалась эмблемой фестиваля – проросшими луковицами в пластике, и дожидалась оперы, на которую возлагала большие надежды. Подслушанные мною отзывы обещали нечто веселое и непосредственное, и это интриговало: давно я не слышала современной музыки, направленной на какие-то положительные эмоции и не вызывающей тоску или философские размышления. После перерыва оказалось, что зрительный зал на четверть опустел: поклонники «серьезного и высокого» искусства сочли «Внука пирата» недостойным их внимания.
Опера была представлена в концертном исполнении. Субтитры на большом экране позволяли лучше улавливать текст, хотя следует похвалить исполнителей: дикция была прекрасной, да и артистизм вполне удовлетворял. Ожидая нечто диссонантное и «шершавое», я чуть не подскочила на стуле, услышав зажигательную джазовую интерлюдию в духе оперетки или мюзикла (тональность, консонансы…). В атмосфере концерта с его тягучим «плейлистом» и пластиковыми луковицами это казалось чем-то инородным.
В центре сюжета – история любви молодой учительницы Тани и отважного внука пирата, сомалийца из племени «исаак». Действие происходит в 2060-е годы, когда Россия-матушка уже приказала долго жить, а на земле злобствовали огромные кроты. Стиль оперы – легкий, развлекательный, с элементами попурри и аллюзиями на музыку различных эпох. Тексты (по большей части самого композитора) – забавны и свидетельствуют о неплохом чувстве юмора автора. П. Поспелов так объясняет свой замысел: «Будущая музыка рождается в силу геополитических условий: мир един, но люди разных национальностей хранят свои музыкальные традиции – подобно тому, как музеи хранят оружие. Музыкальные гибриды в опере “Внук пирата” возникают в результате скрещивания разнообразных традиций русской музыки с традициями иных музыкальных культур, в частности, – сомалийской».
Что ж, идея не нова, но воплощена оригинально. Некоторые номера соответствовали всем канонам добротной популярной песни, которую хотелось распевать вместе с исполнителями, и при этом содержали в себе некую «изюминку», поднимающую музыку выше уровня «kitsh». В целом опера не вызвала бурного восторга, но оставила после себя приятное «послевкусие».
Организаторы фестиваля, по-моему, добились главного. Представив на суд публики кардинально непохожие сочинения, они заставили задуматься: а какой же станет эта музыка будущего? В любом случае на фестивале звучала музыка «дня настоящего», а что касается грядущего… Поживем – услышим!
Татьяна Любомирская,
студентка IV курса ИТФ