Российский музыкант  |  Трибуна молодого журналиста

«Свадьба теперь веселенькая, никаких плачей…»

№ 6 (167), сентябрь 2017

Интервью с руководителем Научного центра народной музыки им. К. В. Квитки профессором Н. Н.  Гиляровой.

Наталья Николаевна, каково состояние народной музыкальной традиции в регионах России в настоящее время?

– Разное. Как и состояние среды, в которой она живет. Там, где сохраняется сельское население, в какой-то мере остались и традиционные формы культуры. В некоторых регионах принимают программы по их спасению и возрождению. В Краснодарском крае преимущество отдается хоровой сфере с ее бессменным лидером – народным Кубанским хором. В Нюксенском районе Вологодской области проходят замечательные праздники, и вся деятельность направлена, прежде всего, на воспитание будущего поколения. А есть места, как моя любимая рязанщина, с потрясающим фольклором, сложным музыкальным материалом, но с уже упрощенной традицией. Разрушение, связанное с ее утратой, идет на глазах, ибо те люди, которые жили в ней, уже ушли из жизни.

– С чем еще связано такое увядание? Может быть, молодежь сейчас до такой степени современная?

– Молодежь, судя по Вологодчине, прекрасно себя ощущает в традиционной культуре. В городе Череповце есть ансамбль «Основа», где выступают парни, за которыми я наблюдала еще с их детства. Они закончили вузы по разным специальностям, получили гранты в Америке, а вместе с тем, приезжают домой, пляшут, поют и не собираются оставаться за границей.

Вы сотрудничаете с другими народными центрами, музыкальными коллективами?

– Да, конечно. Например, совместно с Калужским домом народного творчества мы создали книгу «Сокровищница русской земли» с музыкально-этнографическим описанием народных традиций этого края. А в 2018 году у нас будет проходить международный конгресс фольклористов, в котором примут участие не только музыковеды и филологи, но и этнографы, историки и хореографы.

– Возвращаете ли вы обработанные материалы (сборники, диски) на места их бытования?

– Записи – да, с удовольствием, но туда, где от них будет польза. Я привезла Кубанскому ансамблю прекрасные песни, полученные от них в 70-е годы. Но за четыре года они не восстановили в репертуаре ни одну! Говорят, что трудные… А в нашей последней экспедиции в Нижегородскую область мы встретили симпатичный деревенский коллектив, участники которого воспроизводят сохранившиеся песни своих мам. «Низы» звучат хорошо, а «верхов» нет, так как культура звука верхнего голоса потеряна. Поэтому в таких коллективах важны специалисты, задача которых объяснить, как петь правильно и что для этого нужно сделать. Специалистов должны готовить.

– Много ли существует настоящих аутентичных ансамблей?

– Как вам сказать… Дело в том, что коллективы, входящие в Российский фольклорный союз, в принципе, могут претендовать на аутентичность. Хотя, сначала нам это казалось «святотатством». Вскоре появилось довольно много ансамблей, участниками которых были люди, не знающие нотной грамоты и проживающие в местах, где бытуют их песни. Их с полной уверенностью можно причислять к аутентике. Например, в 1995 году мы ездили в Волгоградскую область, где познакомились с Яковом Ивановым. Ему тогда было 22 года. А сейчас он уже мэтр – приезжает в Москву проводить мастер-класс по казачьей песне.

– Как Вы считаете, поездки в экспедиции все еще актуальны?

– Сейчас кто только туда не ездит! Кроме консерваторцев, активно участвуют и любители. Для них же Центр русского фольклора (он же – подразделение в Центре стратегических направлений) проводит семинары. Им рассказывают о том, как правильно вести работу в экспедициях. Мы сейчас вынуждены работать с «остатками» традиции. Песню нужно воспринимать как совокупность вариантов. У одного и того же исполнителя она будет звучать по-разному: вечером ему уже не хочется никаких форшлагов и мордентов, а вот утречком может воспроизвести как следует. А когда люди ориентируются на единственный вариант, оригинал полностью разрушается. Степень достоверности материала я узнаю, сравнив десять версий периода 20-30 лет. Поэтому любительские экспедиции меня не всегда устраивают.

– Профессионалы работают иначе?

– Когда я была в вашем возрасте, мы выбирали, какую песню можно записать, а какую нет. Никаких диалектов и в помине не было, этнографический контекст – только самый минимальный, например: «свадебная, поется на девичнике». Нас не интересовали состав ансамбля, тембры, обряды. Сейчас же экспедиции посвящены интервью. Мы расспрашиваем: «А как? А что?»… Бывает, дочери ушедших из жизни исполнителей начинают вспоминать, что им рассказывали родители. К сожалению, идет ретрансляция. Это грустно. Но такая информация очень существенно дополняет наш материал очень, открывает неожиданные вещи.

– Какие, например?

– У нас длительное время было ощущение, что русские «флейты Пана» – исключительно брянские или курские инструменты. Но когда мы стали исследовать территорию, выяснилось, что в двух районах Калужской области женский «инструментал» строился именно на этих флейтах. Существуют даже многоканальные записи (их делал Дмитрий Покровский и это «висит» в интернете).

– Как Вы считаете, можно ли сейчас доверять интернет-ресурсам в поисках информации в вашей области?

– Иногда можно. Я рекомендую портал «Культура РФ». Там «лежит» множество сюжетов с научно-обоснованным показом материала. Предположим, к теме «Сиротская свадьба на Смоленщине» помещены песни, фотографии исполнителей, видео и ссылки на запись. Информация достоверная, я даже рекомендую ее студентам. Но есть в интернет-ресурсах и минусы.

– Какие?

– Русский фольклор регионален. Вологда не будет петь как Волгоград. Был у нас один каверзный случай в Нижегородской области, где бытует свой новогодний обряд – обход дворов. Мы записали материал в одном районе, приезжаем в соседний, а там вдруг какой-то «Смоленск» появился – оказывается, из интернета взяли! Им ведь абсолютно все равно откуда!

– А подлинный материал часто встречается?

– К сожалению, все упрощается. Протяжная песня для исполнителей тяжела, свадьба теперь веселенькая, никаких сиротских, никаких плачей. Частично сохраняется календарь: Рождество поют, но хоровод уже не водят. Одна моя знакомая сельская учительница говорила: «Фольклор ваш ненавижу, а русскую песню люблю». Что она под этим понимает? Конечно, советские песни, застольные романсы…

 

– Наталья Николаевна, а чем занимаются сейчас работники консерваторского Центра?

– Первая задача состоит в оцифровке старых материалов. На данный момент сделано все с 1937 до 1960-го года. Консерватория смогла купить замечательную аппаратуру, сделала нам отдельную серверную. Качество оцифровки очень хорошее. Записи настолько удачные, что бывший директор венского фонограммархива, придя к нам в гости, был просто поражен – сказал, что в России такого еще не видел. В этом, безусловно, заслуга ректората. Сейчас нам стали сдавать на хранение и частные коллекции, так как знают – у нас это будет описано и ничего не пропадет. Так мы сможем сохранить нашу традицию!

Беседовала Олеся Бурдуковская,

 IV курс ИТФ

Поделиться ссылкой: