№9 (188), декабрь 2019

Именно так, вне зависимости от возраста, профессии и опыта знакомства с музыкой, мог бы именовать себя каждый, кто был на одном из концертов цикла «Я — композитор!» в Зарядье (см. «ТМЖ», 2019, №8). В центре каждого такого концерта – творчество одного из современных российских композиторов, который составляет программу из собственных сочинений и любимой им музыки прошлых столетий. Целью проекта, по словам организаторов, стало не только знакомство юных слушателей и их родителей с произведениями композиторов-современников и классиков, но и попытка научить слушать и понимать язык музыки.

Может ли современная академическая музыка быть доступной и интересной для всех? Дать ответ на этот вопрос попыталась композитор Елена Лебедева, представив свои произведения на первом концерте цикла и заявив о себе почти как А. Онеггер в одноименной книге. Ей помогала куратор и ведущая, культуролог Анна Генина, «закрывая» пробелы, давно возникшие во взаимопонимании публики и музыкантов.

Е. Лебедева составила программу из нескольких своих сочинений для струнного оркестра и солирующих баяна и гобоя. Во второй части концерта прозвучали оркестровые сюиты Грига из музыки к пьесе Ибсена «Пер Гюнт». Отправной же точкой стала мировая премьера нового сочинения Лебедевой – «Посвящение Зарядью». Переклички оркестровых групп, взлетающие пассажи скрипок, красочные сопоставления аккордов – тонкое оркестровое письмо композитора живописует и разлив реки, и шумные нарядные торговые улочки старой Москвы.

Между сочинениями ведущая, приближая мир творцов к миру слушателей, проводила краткие беседы с композитором, а также с Андреем Кружковым – художественным руководителем Камерного оркестра «Российская камерата» Тверской филармонии, под управлением которого исполнялись произведения. Пусть тайна композиторского творчества так и осталась неразгаданной (даже самой Лебедевой не удалось передать, как происходит момент рождения нового произведения), но многие пояснения относительно произведений были озвучены. Так, например, в интонационных и образных истоках «Посвящения Зарядью» был отмечен «диалог» с «Утром на Москве-реке» из «Хованщины» М.П. Мусоргского.

Незамедлительно за вопросами из зала последовал и первый отзыв о прозвучавшем произведении от одной из слушательниц: музыка всколыхнула ее воспоминания, и она мысленно вернулась в детство, проведенное в районе Зарядья. Эта ремарка не могла не обрадовать автора, ведь образы, которые она старалась передать, смогли уловить с первого же прослушивания.

Второе произведение привнесло сильный контраст. Симфония-поэма имеет авторскую программу. Она непосредственно связана с трагической историей семьи композитора. Муж бабушки Е. Лебедевой был репрессирован и расстрелян в лагере Усть-Усинска. Однако замысел произведения выходит за пределы личной трагедии одной семьи, перерастая в трагедию всех тех, кто потерял своих близких. Сумрачный колорит музыки, напоминающий Восьмой квартет Шостаковича, пронизывал слушателя до самых глубин сознания. Плачевые интонации солирующих виолончели и альта, которые вступали в диалог, но никогда не соединялись, чередовались с надрывно и жестко звучащими аккордами всего оркестра. Моменты эмоционального подъема, выраженного оживлением движения и тембровыми разрастаниями, всякий раз обрывались паузами и сольными инструментальными монологами, которые привносили почти физически ощутимые пустоту и холод. В вихреподобном движении струнных тонули фрагменты мелодии, еще более подчеркивая гнетущую атмосферу произведения. За чередой волн развития появление новой лирически-взволнованной темы подготовило кульминацию, после которой вернулось соло виолончели. И ей больше не отвечал альт. Такая яркая образность нашла отклик даже в сознании самых маленьких слушателей; юная N поделилась своим впечатлением: «Это напомнило мне момент, когда от Серой шейки [героини одноименного рассказа Д.Н. Мамина-Сибиряка] все улетели, и она осталась одна».

Два последующих произведения вернули слушателям положительные эмоции. Фантазия для баяна с оркестром «Фамаликао» – музыкальная зарисовка, воспоминание о португальском городе с уникальной мавританской архитектурой. Максим Сальников (баян) известен поисками новых средств выразительности и приемов исполнения на своем инструменте. В содружестве автора и музыканта родилось произведение, необычное тембровым сочетанием тончайших динамических оттенков у баяна и струнных, игравших роль аккомпанемента, имитирующего гитарный. По признанию автора, написать произведение для такого необычного состава ее вдохновило выступление Ф. Липса, известного российского баяниста, усилиями которого баян вернулся в академическую музыку.

Следующее сочинение – «Сюита в старинном стиле для гобоя с оркестром» – было написано после посещения выставки гобеленов. На одном из них был изображен музыкант, играющий на шалмее – старинном духовом инструменте, предке современного гобоя. Тогда и родилась идея создания произведения в старинном духе. Три части («Гравюра», Пастораль, Скерцо) адресуют слушателей к различным жанрам предыдущих эпох. Первая пьеса – прозрачна, диатонична и полна аллюзий на старинные средневековые танцы. Вторая, вполне отвечая названию, начинается с зова пастушьих рогов. Однако в музыку неожиданно вторгаются «чуждые» хроматизмы, из-за чего создается впечатление, что на пасторальную картину мы смотрим сквозь цветное стекло калейдоскопа. Скерцо же, несмотря на заголовок, обращает слушателя скорее к танцевальному итальянскому сальтарелло. Сюита показалась жанрово разнородной. Скрепляющим же элементом стала идея обращения к образцам старинной музыки, а также звучание гобоя, партию которого исполнял лауреат многочисленных конкурсов Дмитрий Булгаков.

Это произведение послужило своеобразным переходом к оркестровым сюитам Грига, прозвучавшим во второй части. Хоть музыка эта и не нуждалась в представлении, Анна Генина замечательно поясняла, что происходило бы на сцене, будь мы на самом спектакле.

Ситуация, когда слушатели приходят на дотоле неизвестную им музыку, всегда непроста как для самих слушателей, так для авторов и исполнителей. И наличие такой прекрасной возможности обоюдного знакомства – да еще в крупном зале – не может не радовать, особенно если стороны находят взаимопонимание. Елена Лебедева и оркестр «Российская камерата», которых теперь уже не назовешь «широко известными в узких кругах», справились с поставленной задачей, за что удостоились высокой оценки слушателей – и тех, кто впервые посетил концертный зал, и тех, кто успел ранее прикоснуться к этому искусству.

Жанна Савицкая, IV курс ИТФ

Поделиться ссылкой: