№ 3 (92), март 2009

В Доме композиторов состоялся концерт, который во многих отношениях можно назвать необычным. Концерт был посвящен электроакустической музыке, ранее лишь эпизодически появляющейся на афише фестиваля.
Все произведения, исполненные на концерте, написаны в XXI веке. Интригующее название «Новое поколение в электроакустической музыке» оправдало себя: сочинения десяти молодых композиторов в полной мере дают возможность говорить о срезе поколения, причем сразу двух континентов – шесть композиторов представляли Россию и четверо – калифорнийский Berkeley-университет.
«Свежеиспеченная» музыка, большая часть которой была исполнена впервые, с трудом поддается анализу. Эта специфическая область композиторского творчества – музыка, сыгранная вживую, но пропущенная через компьютер, – имеет не так уж много поклонников. Однако публику подобный деликатес действительно заинтересовал – не в пример многим другим концертам «Московской осени» зал был полон. Вероятно, благодаря именам молодых, но уже зарекомендовавших себя как яркие индивидуальности композиторов.
В целом концерт оставил противоречивое впечатление. Большинство произведений вызывали чисто профессиональное любопытство и интерес, но редко эстетическое удовольствие. Возможно, на данном этапе своего творческого пути талантливая молодежь еще пробует свои силы в этой области и далеко не все чувствуют себя в ней до конца уверенно и органично.
Одним из счастливых исключений явилось Адажио из балета «Андрогины» Анны Ромашковой. Сочинение прозвучало удивительно целостно, чему способствовали и четко продуманная автором организация музыкальной ткани, и тонкое управление ансамблем под руководством дирижера Максима Емельяничева, и представленная видеоинсталляция с фрагментом балета. Кстати, на концерте была и другая пьеса со зрительным рядом: сочинение американки Эвелин Фикарра «Короткий фильм о воде». Но здесь на первом месте все же был фильм, а музыка показалась менее яркой и имеющей чисто прикладную функцию.
Мнение о некоторых произведениях менялось в процессе слушания. Романтичная композиция Ольги Бочихиной для струнного квартета и электронных звуков, в которой, по словам автора, ей «хотелось метафорически передать состояние ветра, скользящего во всех направлениях», поначалу произвела несколько хаотичное впечатление, но постепенно предстала ясно организованной.
Сочинение Алексея Наджарова для бассетгорна и электроники – интересный по музыкальному материалу диалог живого инструмента и неживых звуков, в котором порой слышались весьма саркастические передразнивания. Однако впечатление омрачал звуковой баланс, порой резко и неожиданно приближавшийся к предельной динамике (возможно, в записи оно звучит лучше). На мой взгляд, такая «предельная динамика» для электронной музыки – вещь опасная. «Неживые» и «стерилизованные» звучания, поданные с оглушающей громкостью, могут вызвать чувство страха.
Правда, иногда это – заранее продуманный прием. Произведение Владимира Горлинского «Окончательный гранулированный рай» в конце первого отделения потрясло всех. Авторская «антиутопия» о будущем медиа-пространстве, способном полностью подчинить себе человека, прозвучала как пощечина общественности – на предельной громкости, с режущими слух ударами по всем инструментам и шипением некоего аэрозоля, периодически пускаемого в микрофон. Вспомнился нашумевший опус французского авангардиста Вареза «Ионизация», сплошь состоявший из шумов, включая сирены пожарных машин. Молодой композитор за дирижерским пультом руководил действом, интеллигентная публика недоумевала, восторгалась, возмущенно затыкала уши руками… В общем, сочинение имело большой успех. Лучшим подтверждением был тот факт, что следующие десять минут антракта публика была не в состоянии говорить ни о чем, кроме только что прозвучавшего «безобразия».
Во втором отделении композиторы оказались более благосклонны к слушателям. Сочинение Алексея Сысоева «Macrophonia» для камерного ансамбля и live-электроники оказало удивительно приятное воздействие. Тонкие аллюзии на джазовую гитарную импровизацию (по словам автора, его композиция – дань почтения великому джазовому бас-гитаристу Джако Пасториусу), медитативное вслушивание в гитарные переборы и замирающие в тишине их электронные отражения выдавали несомненное мастерство молодого автора.
Своеобразный, ярко индивидуальный почерк отличал и сочинение Николая Хруста «Чужая грация». Если уместно говорить в отношении композитора о таком качестве, как «музыкальность», то у Хруста она проявляется необыкновенно ярко. Ее сущность в тонкой работе с материалом, в наполненности смыслом каждого звука. Выразительные афористичные мотивы его композиции легко запоминались, вызывая прямой эмоциональный отклик слушателя.

Елена Мусаелян,
студентка IV курса ИТФ

Поделиться ссылкой: