№ 6 (18), июнь 2000

Здесь сидел ВВП (употребляя эту аббревиатуру, меньше всего я думал о внутреннем валовом продукте или о профессоре полифонии). Сидел в ложе 1, место 1 (Московский театр оперетты). Возможно поэтому вечером 2 мая 2000 года мне пришлось повторить его подвиг и тоже спуститься в «Метро» (хотя это куда менее экстремальный вид транспорта, чем те, которыми верховный главнокомандующий рулит последние пару месяцев). Кстати о «машинистах» подвижного состава: композитор – Януш Стоклоса, режиссер и хореограф – Януш Юзефович. Из фактов биографии Януша Стоклосы, потрясших меня до глубины души – окончание им в 1978 году Краковского университета (отделение теории и истории музыки!!!).

Из других известных фамилий, глубоко навязших в ваших ушах, – Киркоров Филипп Борисович. В «Метро» он оказался в качестве приглашенной звезды. Однако его сугубо драматическая роль вызывает ряд вопросов: ни разу в процессе своего присутствия на сцене Филипп не взял ни одной ноты. Вы спросите меня: «А что же еще Филипп умеет делать кроме как петь?» Оказывается, он еще и драматический актер-любитель. Видно его хорошо, особенно издалека, но играть не умеет. Думаю, что Владимиру Владимировичу повезло в этом плане больше, чем мне. Он видел в одной из главных ролей или Дмитрия Певцова, или Александра Лазарева-младшего.

Пара слов о сюжете. Два лидера: директор маститого театра (Ф. Киркоров) и играющий в метро на гитаре предводитель неудачников, не прошедших по конкурсу к директору Киркорову (Валерий Боровинских – Иисус в постановке Моссовета «Иисус Христос – суперзвезда»). Они же – родные братья. Подробности излагать не буду, чтобы читатель не забил на культпоход, ограничившись моей статьей.

Порадовал свет. Например, вначале над сценой повисла в воздухе голографическая надпись «Метро», вертящаяся вокруг своей оси, а люди, сидевшие дальше от сцены, утверждали, что у них сложилось полное ощущение присутствия в движущемся вагоне. Звук тоже мог быть на высоте, если бы не досадные потрескивания, появившиеся ближе к 2 акту (возможно, это связано с большим количеством одновременно включенных микрофонов и с проблемами, возникающими при этом; может быть, имело место замыкание в коммуникациях).

Действие происходит в двух местах. Наверху и в метро (если вы пользуетесь подземным транспортом хотя бы раз в месяц, то вы могли бы сами оформить второе из мест действия).

Хореография и пение в большинстве случаев разделены. Представьте себе: девушка (косящая под Brithney Spears) сидит на ступеньках подземного перехода в течение всей сцены, поет. Одновременно другая девушка (не поет) в чем-то прозрачном активно перемещается по сцене, отражая в пластике мельчайшие эмоции главной героини. В более людных сценах тоже имеет место нечто подобное. А в нескольких номерах и то и другое передано в одни руки.

Собственно в underground’е (т. е. под сценой), пока занавес загораживал основную часть сцены, можно было различить три модных синтезатора, с огромными жидко-кристаллическими экранами. Чуть левее одиноко бродила виолончель, то опуская, то подтягивая свои жилистые струны. К началу подошли и остальные струнно-смычковые разновидности, а также человек в черной кепке с трубой (вряд ли это был водопроводчик). Кворум замкнул дирижер (это не был Евгений Федорович Светланов, недавно потерявший работу). Не признал я в том, кто занял место перед партером, и Андрея Масалева, чье фото указано в программке. Предлагаю замять для ясности.

Отмечу, что мне спуск в «Метро» доставил некоторое удовольствие. Приняв во внимание все выше сказанное, можете последовать моему примеру. Если позволит бюджет.

Януш Горбатый,
студент III курса

Поделиться ссылкой: