№6 (230), сентябрь 2024

Столетие со дня рождения выдающейся пианистки и педагога, профессора Татьяны Петровны Николаевой в Московской консерватории отметили с размахом. А 13 мая на сцене Малого зала с разнообразной и в какой-то мере уникальной программой выступил ученик Татьяны Петровны, народный артист России, профессор Николай Львович Луганский. Наряду с сочинениями Мендельсона и Бетховена прозвучали обработки Николая Луганского четырех сцен из оперы «Гибель богов» Вагнера и произведения самой Татьяны Николаевой – Три концертных этюда.

Знаменитая пианистка писала еще замечательную музыку для большой сцены, что стало для меня открытием. А познакомившись с ее биографией я убедилась в уникальности ее творческой личности. В Москву 13-летняя Татьяна приехала из небольшого города Бежица Брянской области. В доме ее отца, Петра Николаевича, музыканта-любителя, игравшего на скрипке и виолончели, часто музицировали и устраивали камерные концерты. Виолончель освоила и юная Таня. Игре на фортепиано ее учила мама – пианистка Зоя Аполлоновна, которая окончила Московскую консерваторию по классу А.Б. Гольденвейзера. К нему же поступила и Татьяна Николаева – сначала в Центральную музыкальную школу, затем в консерваторию (окончила в 1947-м году), а позже в аспирантуру (окончила в 1950-м).

«Я целыми днями пропадала в его классе, – рассказывала Татьяна Петровна, – тут было на редкость интересно. К Александру Борисовичу на его уроки заходили, бывало, такие музыканты, как А.Ф. Гедике, Д.Ф. Ойстрах, С.Н. Кнушевицкий, С.Е. Фейнберг, Е.Д. Крутикова… Сама атмосфера, окружавшая нас, учеников большого мастера, как-то возвышала, облагораживала, заставляла со всей серьезностью относиться к работе, к себе, к искусству. Для меня это были годы разностороннего и быстрого развития».

Одновременно с окончанием аспирантуры в 1950-м, Татьяна Николаева получает и композиторский диплом, ее учителями были выдающиеся музыканты – Виссарион Яковлевич Шебалин и Евгений Кириллович Голубев. За дипломную работу – Фортепианный концерт – выпускница получает Сталинскую премию. Сочиняет она много, в разных жанрах.

Бурная концертная деятельность у Николаевой началась еще в 1945-м году, когда она стала солисткой Московской филармонии. В 1949-м она дебютировала в Ленинградской филармонии с концертом Скрябина. В Большом зале консерватории она сыграет его еще не раз, в том числе и на одном из последних своих выступлений 4 января 1990 года.

Репертуар пианистки был поистине широк: сочинения Скарлатти и Моцарта, Шопена и Шумана, Дебюсси и Равеля, Листа и Рахманинова… Однако ее интерес как музыканта-исследователя и просветителя был всегда обращен в сторону Бетховена и Баха. Она записала все сонаты Бетховена, собирая их постепенно. А в сезоне 1988/1989 годов, исполнила в цикле из восьми концертов все 32 сонаты.

Бах навсегда останется важнейшей фигурой в творческой жизни Николаевой. Еще в 1950-м году она завоевывала I премию на первом Международном конкурсе Баха в Лейпциге. Там же молодая артистка познакомилась с Д.Д. Шостаковичем, который стал ей самым близким по духу современником.

«Для меня 1950-й год был знаменателен не только победой в Лейпциге, –вспоминала Татьяна Николаева.– Произошло тогда и еще одно событие, значение которого для себя я просто не могу переоценить – мое знакомство с Дмитрием Дмитриевичем Шостаковичем. Вместе с П.А. Серебряковым Шостакович входил в жюри Баховского конкурса. Мне выпало счастье встречаться с ним, видеть его вблизи и даже – был такой случай – участвовать вместе с ним и Серебряковым в публичном исполнении ре-минорного тройного концерта Баха. Обаяния Дмитрия Дмитриевича, исключительной скромности и душевного благородства этого великого художника я не забуду никогда».

В Московской консерватории профессор Николаева вела класс специального фортепиано почти 30 лет – с 1959 по 1988 годы. Это был один из редких примеров, когда известный концертирующий пианист создал собственную школу. Занимаясь с учениками, Татьяна Петровна, по ее словам, опиралась на традиции исконно родной и близкой ей русской фортепианной школы, на опыт своего учителя А.Б. Гольденвейзера. «Главное – активность и широта познавательных интересов у студентов, их пытливость и любознательность, это я ценю больше всего, –подчеркивала Николаева-педагог.– В учебной работе предпочитаю постоянную и живую смену музыкальных впечатлений и не люблю удручающе длительного, монотонного «высиживания» одних и тех же программ, хотя бы это и свидетельствовало об определенном упорстве молодого музыканта». Среди ее учеников много выдающихся пианистов – Антон Батагов, Оксана Яблонская, Михаил Петухов. Учеников Татьяна Петровна очень любила и всячески поддерживала, общение с молодыми музыкантами ее вдохновляло и давало новый творческий импульс.

С Николаем Луганским Татьяна Петровна в 1988 году сыграла в Большом зале Московской консерватории концерт В.А. Моцарта для двух фортепиано. И с Луганским на вечере фортепианных дуэтов 24 ноября 1990 года в Малом зале им. Глинки Ленинградской (Санкт-Петербургской) филармонии состоялось и последнее выступление Т.П. Николаевой.

На вечере памяти Татьяны Петровны рояль под пальцами Николая Луганского как всегда был тонким и нежным в «Песнях без слов», полнозвучным и бархатным в 30-й сонате Бетховена. А прозвучавшая авторская фортепианная обработка Вагнера – вообще оказалась эксклюзивом: фортепианное звучание оперной музыки воспринималось свежо и необычно. Николаю Львовичу удалось, на мой взгляд, создать не только полнозвучное и красочное, но и виртуозно-блестящее полотно, достойное большой сцены. А тонкие, романтически окрашенные этюды Татьяны Петровны Николаевой гармонично вписались в общую программу и стали ее смысловым центром.

Полина Радугина

V курс НКФ, музыковедение.

№4 (205), апрель 2021 года

Оказывается, еще за год до полета Юрия Гагарина власти обратились к поэтическому сообществу с настойчивой просьбой написать космический гимн — и отведено на это было всего несколько недель. Единственным, кто осмелился взвалить на себя такую ответственность, оказался малоизвестный тогда еще поэт Владимир Войнович. Космическое вдохновение озарило его весьма вовремя, и песню, сложенную им, вскоре стала распевать вся страна. А музыку к этому произведению написал известный композитор-песенник Оскар Фельцман. Так, для поэтов и музыкантов космическая эра началась раньше, чем для самих космонавтов. Сегодня трудно представить, что первые слова этого гимна «Заправлены в планшеты космические карты» написаны более полувека назад.

Через 10 лет Александра Пахмутова и Николай Добронравов создали очередной шедевр, быстро ставший настоящим талисманом для космонавтов. «Светит незнакомая звезда» — великая песня, известная ныне всем. После этого звездная тема стала любима десятками других композиторов и поэтов, народ с удовольствием распевал строки о космонавтах и марсианских приключениях. Лучшие голоса — Лев Лещенко, Иосиф Кобзон, Муслим Магомаев — охотно исполняли на эстраде советской страны все новые и новые «космические» песни. Фраза «и на Марсе будут яблони цвести» получила известность, выйдя из песни Мурадели-Долматовского, стала крылатым выражением и даже популярной темой школьных сочинений. Не отставали и в Европе: «Добрый день, майор Гагарин» спели чехи. Венгры и поляки сложили песни про «Чайку» («Чайка» — позывной первой женщины-космонавта Валентины Терешковой).

Сочинять песни ко Дню космонавтики стало прочной традицией: каждый очередной юбилей этого события сопровождался новыми советскими шлягерами, написанными по такому случаю. Например, в 1982 году, как раз в апреле, впервые была исполнена новая песня группы «Земляне» «Трава у дома», ставшая (и сегодня остающаяся) популярнейшим шлягером ретро-радиостанций. В 2010 году «Роскосмос» официально присвоил именно этой песне статус гимна отечественной космонавтики.

Соперничество великих держав в сфере космических технологий сопровождалось и соревнованием музыкальным: «Битлы» спели свою знаменитую Across The Universe («Через Вселенную»), а в 2005 году Пол Маккартни исполнил Good Day Sunshine вживую специально для экипажа МКС. Участники культовой рок-группы Pink Floyd в 1988 году присутствовали на Байконуре при запуске космического аппарата «Союз ТМ-7», экипаж которого взял в полет магнитофонную кассету с концертным альбомом группы Delicate Sound of Thunder.

Однако не песней единой прирастал «космический саундтрек». Лучшие композиторы мира писали оперы и балеты, посвященные космосу, создавались кинофильмы и даже мультфильмы по сюжетам научно-фантастических романов, искусно приправленные столь же «космической» музыкой. Можно сказать, космос быстро стал громадным источником вдохновения для всего человечества, столетиями мечтавшего о покорении внеземных дорог, и музыканты никак не могли остаться в стороне от такого мощного источника творчества. «Солярис», «Укрощение огня», «Москва — Кассиопея», «Через тернии — к звездам», «Гостья из будущего» — все эти фильмы на космическую тему сопровождались великолепной музыкой Эдуарда Артемьева, Андрея Петрова, Николая Рыбникова, Евгения Крылатова…

Латвийский «Зодиак» во главе с талантливым Янисом Лусенсом, под музыку которого плясали все советские дискотеки, космическая группа Space Дидье Маруани во Франции, даже знаменитый американец Чарльз Айвз (последний, правда, немного не дожил до полета Гагарина) – все они посвящали свое творчество космосу. Некоторые музыковеды полагают правильным вообще вести отсчет «космической» музыки со значительно более ранних лет, уверенно утверждая, например, что «Поэма экстаза» и «Прометей» Скрябина вызывают космические технотронные ассоциации, а сам он — непревзойденный мастер «космического» пейзажа.

Не будем спорить с такой смелой и дерзкой интерпретацией. Но все же напомним, что на золотой пластине «Вояджера» (американский космический аппарат, запущенный в дальний космос за пределы Солнечной системы с посланиями для возможных «братьев по разуму»), наряду с общими сведениями о человечестве, записаны произведения И.С.Баха и немного венских классиков: по мнению американских академиков, именно эти композиторы более всего достойны представлять человеческую цивилизацию.

Наконец, размышляя о музыке и космосе, невозможно не вспомнить случай, описанный Александрой Пахмутовой: «Мы очень дружили с семьей летчика-испытателя Георгия Мосолова. И мы пришли к нему на день рождения. Это был 1967 год. Мосолову позвонил Гагарин — поздравил с днем рождения и попросил меня к телефону. Я взяла трубку, а он говорит: «Алечка, я хочу сказать, что Володя Комаров перед полетом просил передать вам с Колей благодарность за песню „Нежность“. Это был последний полет Комарова»…

«Нежность» Пахмутовой стала любимой песней и самого Гагарина.

Екатерина Пархоменко, III курс НКФ, муз. журналистика