№ 2 (14), февраль 2000

Уходящий год – год юбилея Пушкина. Желание отметить это крупное событие носилось в воздухе задолго до самого памятного дня, и каждый стремился сделать это по-своему, по-особенному. Все вокруг было буквально пропитано духом пушкинского гения: фильмы, спектакли, выставки, концерты. Казалось бы, о его личности и творчестве известно так много, что отыскать еще одну неузнанную грань его дарования будет более чем проблематично. Но она есть.

В огромном творческом наследии Пушкина такими страницами, мало известными широкому читателю, стали тексты народных песен, которые поэт довольно много и увлеченно изучал и записывал в непосредственном общении с хранителями традиций – простыми крестьянами. Тяга к фольклору проснулась в поэте благодаря и сказкам Арины Родионовны, и народной жизни, неразрывно связанной с песней, которую Пушкин наблюдал во время своих вольных или невольных поездок по России-матушке. Южная и михайловская ссылки, болдинское заточение, оренбургское путешествие – именно эти важные эпизоды жизни поэта связаны с его фольклористической деятельностью. Пласт народной культуры был Пушкину невероятно интересен, и среди записей есть лирические песни и баллады, исторические, хороводные, свадебные песни, корильные припевки, хоровое свадебное голошение. Песня интересовала Пушкина не только как факт поэтического творчества, но и в контексте ее реального жизненного звучания. Так, одним из первых в русской фольклористике Пушкин записывает последовательность увиденного им свадебного обряда и этнографические детали ритуала.

Пробуждение интереса к отечественной истории, к памятникам древнерусской словесности, к несметным сокровищам русского языка стало характерной чертой пушкинского времени. Например, во встречах с Киреевским и Языковым Пушкин высказывал мысль о необходимости подготовки собрания русских песен и сам передал одному из энтузиастов этого великого начинания П. В. Киреевскому тетрадь собственноручно записанных текстов. В Предисловии к 1 части своего капитального труда Киреевский в 1848 году напишет: «А. С. Пушкин еще в самом почти начале моего предприятия, доставил мне замечательную тетрадь песен, собранных им в Псковской губернии».

Более чем через 150 лет, в 80-х и 90-х годах нашего века экспедициями Санкт-Петербургской консерватории и Фольклорно-этнографического центра (научный руководитель А. М. Мехнецов) были записаны напевы песен, зафиксированных Пушкиным на Псковщине в 1824–1825 гг. И поскольку поэтические тексты остались с тех пор практически без изменений, можно с уверенностью предположить, что и напевы этих песен во времена Пушкина звучали так же, как их и сейчас поют в псковских деревнях.

Загоревшись идеей отметить пушкинский юбилей, фольклорные ансамбли Санкт-Петербургской и Московской консерваторий дали в рамках фестиваля «Невские хоровые ассамблеи-99» совместный концерт в зале Государственной капеллы им. Глинки, что в городе на Неве. Будучи хорошо знакомыми с собирательской деятельностью Пушкина, они составили программу из песен, которые в свое время заинтересовали великого поэта, а также песен, сложенных непосредственно на его стихи. Народный дух пушкинской поэзии всегда чутко улавливался простыми русскими людьми, и в результате рождались шедевры – например, в исполнении питерского ансамбля прозвучал романс «Сижу за решеткой».

Сюжеты песен, встречающиеся в записях Пушкина, были представлены как в вариантах из Центральной Псковщины в исполнении фольклорного ансамбля Санкт-Петербургской консерватории, так и в широком спектре локальных песенных традиций России (Рязанской, Пензенской, Волгоградской), представленных московским ансамблем. Выстроив программу по принципу последовательного исполнения песен разных областей со сходными сюжетами, ансамбли дали слушателям прекрасную возможность сравнить манеру пения, диалекты, сюжетные нюансы, свойственные тому или иному региону России.

Первое отделение было целиком посвящено народной свадьбе: так, питерцы разыграли целую свадебную сцену с виртуозным плачем невесты, а москвичи исполнили вечериночные пензенские песни с их мягким звучанием, а в противовес им – совершенно иные по стилю, резкие и «крикливые», но от этого ничуть не менее красивые, рязанские. Второе же отделение было гораздо разнообразней по жанрам: здесь прозвучали сказки и инструментальные наигрыши, баллады и духовные стихи, лирика и романсы. «Разбавили» этот песенный поток круговой танец питерцев и оригинальная пляска москвичей «под ведро». Так что зрителям, пришедшим в тот вечер в зал Капеллы, представился редкий шанс увидеть танцы и обряды, которые в свое время видел Пушкин, услышать песни, которые, вероятно, слышал и он. Причем не только видел и слышал, но и сам участвовал в исполнении: по свидетельству одного из современников, запечатлевшего образ поэта в моменты его «хождения в народ», Пушкин никогда не был прочь присоединиться к народному гулянью, смешиваясь с крестьянской толпой, записывая песни и подпевая исполнителям.

Теплый прием, с которым встретили слушатели фольклорные студенческие ансамбли, еще раз подтвердили ценность таких концертов и неугасающий, к счастью, интерес публики к своим народным истокам. Так ансамбли столичных консерваторий отпраздновали 200-летие Пушкина, подарив ему красоту своих молодых и сильных голосов, а слушателям и зрителям – возможность приоткрыть для себя еще одну грань пушкинского дарования.

Екатерина Крайнова,
студентка IV курса

№ 5 (4), май 1999

Кто только не высказывался о критическом состоянии народной традиции, обреченной на неизбежное и быстрое отмирание и забвение! Можно вспомнить таких видных деятелей фольклора как Линева, Пятницкий, Листопадов (последний, кстати, писал об этом почти сто лет назад). Но, к счастью, народные традиции все-таки продолжают жить, хотя они, конечно, меняются, как меняются времена, а с ними и люди – носители этих традиций. Современную сельскую молодежь словно магнитом притягивает городская жизнь, а старинные традиции, дожившие до наших дней, хранятся как реликвии лишь старшим поколением. Когда уходят из жизни старые деревенские исполнители, с ними безвозвратно исчезают песни и «живые» детали обрядов. В памяти народной остается лишь квинтэссенция песенного наследия, «узловые» моменты обычаев – только самое существенное, запоминающееся, яркое.

И, наверное, совсем бы забылась исчезающая старина, если бы не ездили по российской глубинке студенческие фольклорные экспедиции, записывая рассказы о «делах давно минувших дней», перенимая у подлинных деревенских исполнителей драгоценные песни, танцы, манеру пения. Ведь многое из услышанного в ходе экспедиционной работы становится потом частью репертуара фольклорных ансамблей, сохраняющих песни, которые уже не смогли бы выжить в условиях естественного бытования. Выступления коллективов, придерживающихся «аутентичной» манеры исполнения, предоставляют редкую возможность прикоснуться к истинной народной культуре.

С 20 по 24 апреля в Москве прошел IV фестиваль фольклорных коллективов России «Фольклорная весна». Начавшись четыре года назад как молодежный фольклорный форум, он превратился в традиционное, крупное музыкальное событие. В рамках насыщенной программы фестиваля, в котором принимали участие около двадцати коллективов со всех концов России, ежедневно проходили концерты в залах ЦДЛ и РАМ им. Гнесиных и многочисленные мастер-классы. В этом году, благодаря финансовой помощи Газпрома, а также информационной поддержке радиостанций «Радио России» и «Эхо Москвы», фестиваль приобрел больший размах, чем в предыдущие годы. Но одновременно появилось больше и откровенно конъюнктурных ансамблей – самодеятельные коллективы предприятий Газпрома, академические народные хоры им. Пятницкого, Северный, Рязанский, Кубанский, ансамбль «Казаки России», «Русская песня» Н. Бабкиной. Их участие в фестивале, возможно, было вызвано желанием привлечь обычного среднестатистического слушателя, довольствующегося любым, пусть даже далеко не «натуральным» продуктом. И шаблонные костюмы (банальные кокошники, сарафаны с блестками, красные сапожки), в которых красовались ряженые представители этих ансамблей, и, собственно, само исполнение походило на китч. Чего стоила, например, одна «Барыня-сударыня» с саксофоном, электрогитарами, ударными и под фонограмму! Показательно, что многие деревенские песенники весьма и весьма неодобрительно расценивают такое псевдо-народное пение. Хотя, наверно, если такое «народное творчество» существует, значит, оно кому-нибудь нужно.

Подобными «шедеврами» изобиловали церемонии открытия и закрытия фестиваля, проходившие во МХАТе им. Горького, но, в целом, программа концертов была, несомненно, интересна не только для любителей фольклора, но и для профессионалов. Особенно привлекала возможность услышать большое разнообразие стилей и традиций: почти все коллективы представляли традицию своего края. Тут были и песни, и пляски, и игры, и частушки – всего не перечислить. Чтобы слушатели легче понимали природу песни, ее назначение, календарную приуроченность или момент исполнения в обряде, многие исполнители «обыгрывали» песни, демонстрируя фрагменты обрядов, дополняя пение ритуальными действиями, используя сочные комментарии на простонародном, местном диалекте. Так, изрядное актерское мастерство проявили ансамбли из Петрозаводска, Новосибирска, Воронежа, Брянска.

В очередной раз фестиваль подтвердил свой статус молодежного, поскольку большинство ансамблей и хоров были студенческими, – по преимуществу, студенты фольклорных отделений музыкальных училищ и вузов. На этом фоне особенно любопытно выглядел ансамбль Пермского университета. Не будучи в музыке профессионалами, участники ансамбля, не отягощенные «специальными» знаниями, достигли поразительного сходства с манерой деревенских песенников, действуя при исполнении во многом интуитивно, «как народ».

Живой традицией повеяло от выступления известного ансамбля «Тимоня» из села Плехово Курской области. Можно только поклониться пяти замечательным деревенским бабушкам, которые своим мастерством и темпераментом утрут нос любой молодежи. Ансамбль «Тимоня» уже не в первый раз участвует в фестивале, и каждый его выход на сцену становится гвоздем программы. Богато представленная периферия соседствовала на фестивале с коллективами обеих столиц. Запомнилось выступление ансамбля Санкт-Петербургской консерватории, представившего фрагмент северного свадебного обряда с выразительными плачами, а среди прочего особенно яркими были виртуозные частушки «под язык». Московских коллективов было гораздо больше – известные ансамбли «Жар», «Народный праздник», «Казачий Кругъ», ансамбли и хоры Московского университета культуры, училища и Академии им. Гнесиных, Института им. Ипполитова-Иванова, Колледжа им. Шнитке (по ряду причин ансамбль Московской консерватории под руководством Н. Н. Гиляровой, заявленный в программе, в фестивале участия не принимал). Появились на сцене и совсем маленькие артисты из московского ансамбля «Веретенце» с их зажигательными плясками. А ведь умение плясать по-народному дается далеко не всем взрослым!

Конечно, пение, игра или танец в подлинной народной манере всегда будет для городского жителя довольно сложной задачей. Особенности народной пластики, тембра, диалекта, ладоинтонационные нюансы – все это требует глубокого и пристального изучения, вслушивания. Современная городская молодежь по-иному чувствует песню, в ее исполнении она никогда не станет точной копией крестьянского оригинала, а сможет лишь в той или иной степени к нему приблизиться. К этому и стремятся молодежные фольклорные ансамбли. Трепетно относятся они к родной песенной культуре, а значит, народные традиции переходят в надежные руки.

Екатерина Крайнова,
студентка III курса