№ 1 (144), январь 2015

Вечером 8 декабря «Новая опера» порадовала своих приверженцев очередным показом яркого и впечатляющего хореографического шоу «Fortuna vis Lucem». Мировая премьера его состоялась еще 14 сентября, открыв собой юбилейный 25-й театральный сезон «Нового балета».

Создатель феерии – итальянский хореограф и солист театра «Ла Скала» Франческо Вентрилья – настоящее открытие для русской музыкальной сцены. На его счету у нас всего одна постановка – спектакль в духе компьютерной игры, созданный специально для Светланы Захаровой, под названием «Захарова. Суперигра». В этот вечер на сцене солировали танцоры Большого театра – Анна Антоничева и Андрей Меркурьев.

Вентрилья представляет «Fortuna vis Lucem» как музыкальный диптих, в котором объединены и идейно сплетены два, казалось бы, весьма далеких по замыслу произведения: оратория «Кармина Бурана» Карла Орфа и «Болеро» Мориса Равеля. Режиссер сращивает их единой сюжетной линией. Она повествует о прихотливой, изменчивой Фортуне – языческой богине, что владеет тайнами человеческих судеб. Сам Вентрилья рассказывает: «Смысл латинского названия можно перевести как «Поймать луч Фортуны». У этой непостоянной богини изменчивый нрав, потому так и непредсказуемы людские судьбы, которыми она управляет. Просчитать ее действия нельзя – она поддерживает праведников, но может помочь и падшим».

Первый акт – «Fortuna» («удача») – занимает знаменитая «Кармина Бурана». Музыка Орфа дана в оригинале, последовательно, от номера к номеру, без купюр и каких-либо существенных переработок (местами усилена ритмическая группа). В глаза бросаются минималистически оформленные декорации: черный фон, «целофановые ширмы» и светящиеся электрические букеты цветов составляют основу композиционных трансформаций. От номера к номеру они перемещаются по сцене, принимая разные замысловатые очертания – фантастических пещер, дремучих лесов, сельских трактиров, весенних цветущих полей… Не выделяются богатством и костюмы героев, оформленные в стиле милитари… Однако внешняя декоративная скупость помогает зрителю предельно сконцентрироваться на изображении сюжетной фабулы: «быстротечности жизни, непостоянства удачи, азарта игр и любви».

Хореографические идеи Вентрильи иллюстрировали смысл каждой из частей. Иногда язык движений акцентировал внимание на конкретных словах кантаты, выделяя их характерными «па», иногда же основная идея воплощалась опосредованно.

Демонстрируя удивительное волшебство перевоплощения, главная героиня представала перед зрителем в разных ипостасях. Вначале действа она олицетворяла собой образы аллегорические – весну, цветение. Затем предстала перед зрителем в облике Фортуны. В заключительной части мы видим в ее исполнении образы более близкие, земные – лик молодой и любимой женщины.

В целом не отличающийся особой исполнительской сложностью спектакль воспринимается на одном дыхании. Экспрессивная пластика полных самоотдачи артистов кордебалета, динамическая напряженность действия придали первой части спектакля особый нерв.

Вторая часть – «Lucem» («свет») – на основе «Болеро» Равеля решена хореографом концептуально по-новому. Здесь более самобытно выражено его индивидуальное «я», более ярко и оригинально претворен авторский замысел. Сцена разделена на два уровня. На верхнем над всеми царит Фортуна, на нижнем – возятся странные существа, лица которых скрыты масками. Идея восхождения «от тьмы к свету», которую стремится воплотить Вентрилья, показана очень наглядно: Богиня Фортуна (Антоничева) последовательно срывает с убогих маски, открывая им тем самым дорогу к свету.

Интересна еще одна находка Вентрильи – «Болеро» Равеля предшествует звуковой пролог: как первозданный хаос блуждания во тьме воспринимаются невнятные и устрашающие звучания электронной музыки, переход от которых к первым звукам равелевского ритмического остинато особенно впечатляет.

На фоне развернувшегося великолепия феерии огорчило отсутствие живой музыки. Все шло под фонограмму. Однако в ближайшем будущем театр все же планирует ввести в спектакль живой оркестр, хор и певцов.

Екатерина Морозова,
студентка IV курса ИТФ 

№ 9 (143), декабрь 2014

Побывать в один вечер во Франции, Дании, Испании, Италии, Швеции и многих других неожиданных местах одновременно, коснуться слухом самых архаических пластов далеких культур… Возможно ли? Такой эксклюзивный шанс предоставила слушателям молодая, но, безусловно, заслуживающая внимания фолк-группа «АртТерра»: вечером 13 ноября в Особняке купца В. Д. Носова состоялся очередной концерт коллектива. «АртТерра» порадовали гостей народной и авторской музыкой.

История существования группы непродолжительна. Это относительно молодой коллектив, образованный в 2011 году единомышленниками: музыканты-любители объединились на почве увлечения фольклором, архаическими истоками, историей и мифологией разных народов.

Стиль «АртТерра» можно определить как фолк-рок или этно-рок. Однако сами музыканты не спешат загонять себя в жесткие рамки. Их творческий подход, по их собственным словам, определяет желание творить и делать музыку, ориентируясь не на формальные границы жанра, а на собственный музыкальный вкус. Артем Кочуков, солист и основатель группы, уточняет: «Ведь наше дело – пропагандировать народное искусство и сеять радость в душах слушателей».

Итак, музыканты на сцене. Звучат начальные аккорды. С первых же звуков поражает неповторимый музыкальный стиль – уникальное слияние архаического и загадочного фолка с музыкой акустического рока, данное в ярких, стильных, сочных аранжировках. Вплетение джазовых ритмов придает всему дополнительную звуковую краску. Так, в единое целое соединяются прошлое и настоящее.

Характерное национальное звучание композиций обеспечивает оригинальный инструментарий: помимо скрипки, гитары, флейты, бас-гитары и виолончели музыканты используют и аутентичные инструменты. Среди них: аппалачинский дульцимер, перуанский кахон, жалейка, африканский джембе, арабская дарбука – древние и редкие экземпляры, собранные со всех уголков земного шара. Такой уникальный состав создает весьма неординарное и самобытное звучание.

Музыка, прозвучавшая на концерте, была невероятно разнообразна. Это мелодии со всех уголков земли: русские казачьи, ирландские, чешские, немецкие, сербские, американские, шведские, балканские песни; французские танцы; музыка Средневековья, Ренессанса и барокко. На фоне современных аранжировок ярко выделялась характерная исполнительская черта – подлинно народная вокальная манера исполнения. Так достигалось аутентичное звучание этнических диалектов, при сохранении самого специфического духа песни. Казалось в тот вечер зал вместил всю музыку мира.

Екатерина Морозова,
студентка IV курса ИТФ

№ 4 (138), апрель 2014

5 марта в Рахманиновском зале Московской консерватории состоялось закрытие III Международного конкурса молодых композиторов имени Н. Я. Мясковского. Учрежденный Московской консерваторией в 2009 году, он преследовал цели поддержки молодых композиторов и возрождения слушательского интереса к современной музыке. II Международный конкурс композиторов имени Н. Я. Мясковского состоялся через 3 года, в 2012-м, и был отмечен значительным расширением географии участников. В нем уже приняли участие молодые авторы из многих городов России и других стран (Японии, Китая, Кореи, США, Италии, Греции, Казахстана).

В марте 2014 года конкурс молодых композиторов прошел в третий раз. Для участия во II и III турах жюри отобрало 15 из 30-ти произведений для различных ансамблевых составов с участием фортепиано – трио, квартеты, квинтеты. В конкурсе приняли участие ребята со всех уголков России (Нижний Новгород, Уфа, Екатеринбург) и Украины. В состав жюри были приглашены композиторы – А. Кобляков, Ю. Каспаров, А. Танонов, а также представители зарубежных композиторских школ – И. Щербаков (Украина) и Хоакин Сориано (Испания).

О прошедшем событии мы беседуем с одним из участников, лауреатом 3-й премии, студентом III курса композиторского факультета Андреем Бесогоновым:

— Андрей, ты сам решил отправить свое произведение на конкурс или по совету руководителя?

— Участвовать в Третьем конкурсе Н. Я. Мясковского было моей инициативой. Я знал о нем достаточно давно, наблюдал за Вторым конкурсом, который проходил два года назад. Сейчас я прежде всего преследовал цель испытать себя: пригоден ли я для своей профессии? Способен ли в короткий промежуток времени создать законченное художественно ценное произведение?

— Это единственная причина?

— Композиторы сейчас испытывают большие проблемы с поиском исполнителей, ведь все пишут разную по направленности, языку, специфике музыку… А конкурс дает хорошую возможность не только услышать собственное произведение вживую, но и сделать его высококачественную запись. Студенту сложно организовать собственный концерт, поэтому запись поможет и на зачетах, и на экзаменах, и в методических целях (мастер-классы).

— То есть это и своего рода пиар собственного творчества?

— В том числе!

— Насколько мне известно, ты оканчивал училище как пианист, а в консерваторию уже поступил как композитор. Чем объясняется такой резкий жизненный поворот?

— В определенной момент жизни я понял, что мое призвание – сочинять музыку, потому что это мне показалось более интересным. Я не хочу сказать, что карьера исполнителя – более скучная сфера, но создавать – это то, что больше всего подходит именно моему менталитету. Если мы посмотрим на многих композиторов прошлого, то увидим, как органично они сочетали сочинительство с исполнительством.

— А когда появилась потребность сочинять?

— Музыку я сочиняю с тринадцати лет, с того времени, как у меня появилось фортепиано.

— Но вернемся к конкурсу. Каким было конкурсное задание?

— Представить камерный ансамбль – трио, квинтет или квартет, где обязательным инструментом должно быть фортепиано.

— Сложно было с таким заданием справиться?

— Не просто, так как я долгое время искал трактовку фортепианной партии не в романтическом ключе. Вообще практика сочинения фортепианных ансамблей уже достаточно древнее дело. Наследие фортепианных трио, квинтетов, квартетов весьма богато, но произведениями именно XVIII, XIX и отчасти XX веков. А этот конкурс позволяет обогатить репертуар уже XXI века. Как и большинство участников, я выбрал фортепиано со струнными инструментами. Самый что ни на есть классический состав.

— Что ты почувствовал, когда узнал, что вошел в число лауреатов?

— Что я двигаюсь в правильном направлении. И конечно, я очень рад, что был так высоко оценен.

— Один из членов жюри – композитор Щербаков из Украины – на конкурс не приехал. Причина в личных обстоятельствах или это позиция?

— Мне очень жаль, что политические проблемы распространяются на сферу творчества и музыки, на людей, которые всегда были космополитами. Ведь в музыке нет границ, разделяющих людей по национальности, цвету кожи и т. п. Реагируя на какие-либо политические события, мы, музыканты, прежде всего должны реагировать посредством искусства, как это делали в свое время Бетховен, Лист, Прокофьев, Рахманинов, Мясковский. К сожалению, в наше время таким моральным принципам становится следовать всё труднее ввиду сложности самой жизни.

— Конкурс завершился. Как бы ты его оценил?

— В целом мне конкурс очень понравился. Лично для меня особенно важной была возможность работы с исполнителями. Отдельно хочу поблагодарить ребят, которые играли мой квартет (класс проф. А. З. Бондурянского), – это музыканты очень высокого уровня, которые все достойно выучили, хотя исполнительски это было весьма сложно. Главное в подобном мероприятии – это отличная возможность для нахождения новых профессиональных связей и, конечно же, новых друзей!

Беседовала Екатерина Морозова,
студентка III курса ИТФ