№6 (212), сентябрь 2022 года

«По капле дождь,
а дождь реки поит,
а реками море стоит…»

Среди посвященных празднованию годовщины победы в Великой Отечественной войне мероприятий особенно выделяется одно – «Вахта памяти» по местам боев Восьмой Краснопресненской дивизии в Смоленской области. Как и в предшествующие годы, «Вахта памяти» проводится в рамках ежегодного Международного открытого фестиваля искусств «Дню победы посвящается…».

В 2022 году «Вахта памяти» впервые объединила коллективы Московской консерватории им. П.И. Чайковского и Российской академии музыки им. Гнесиных. Это и символично, и закономерно, так как основателем «Вахты памяти» в 2003 году стал выпускник и педагог Московской консерватории, ныне проректор по учебной работе РАМ имени Гнесиных Святослав Голубенко, а исполнительным директором – доцент кафедры истории русской музыки Консерватории Ярослава Кабалевская.

В течение трех дней с 27 по 29 мая проходили концерты, в которых приняли участие солисты и творческие коллективы двух ведущих музыкальных учебных заведений России: Камерный хор Московской консерватории (художественный руководитель – Александр Соловьёв, дирижер – Тарас Ясенков), Фольклорный ансамбль РАМ имени Гнесиных (руководитель – Константин Некрасов), композитор и певец Максим Павлов, Александра Котляревская (фортепиано), Николай Агеев (кларнет).

Концерты прошли в Музее-усадьбе М. И. Глинки в деревне Новоспасское в день 40-летия музея, в Смоленской областной филармонии в рамках 64-го Музыкального фестиваля имени М. И. Глинки в городе Смоленске, и в Музее-заповеднике А. С. Грибоедова в селе Хмелита для военнослужащих Смоленской области. «Мастерское исполнение хоровых произведений в лучших традициях Российской хоровой школы и песенного фольклора села Завгороднее Харьковской области продемонстрировали гости фестиваля для смолян и гостей города – по словам пресс-службы Департамента Смоленской области по культуре. – Высочайший уровень подготовки и талант артистов уже который раз поражает воображение взыскательного музыкального сообщества Смоленщины».

Также состоялась серия мастер-классов педагогов Консерватории и РАМ имени Гнесиных для учащихся музыкальных школ Смоленской области по специальностям «фортепиано» (преп. А.И. Котляревская), «кларнет, саксофон» (доц. Н.Л. Агеев), «флейта» (преп. С.С. Голубенко), «слушание музыки» (доц. Я.А. Кабалевская), «фольклорный ансамбль» (преп. К.А. Некрасов), «хоровое дирижирование» (преп. Т.Ю. Ясенков).

Ставшая уже доброй и славной традицией «Вахта памяти» направлена главным образом на сердца и умы молодых слушателей. Ведь сегодня в повестке дня как никогда остро стоит вопрос о сохранении исторической памяти, то есть тех основ, без которых невозможно суверенное существование этноса. Вступая во взрослую жизнь, каждый волен выбрать самостоятельно необходимый для осознанного существования в современном мире спектр морально-этических качеств и нравственных ориентиров. Однако вряд ли представляется возможным вычеркнуть из своей жизни слова и деяния своих предшественников: родителей, бабушек, дедушек, прабабушек и прадедушек. Противное означало бы отречение от своей исконной сущности, ведущее к потере глубинного пласта личности. Это, другими словами, явилось бы утратой одной из основ личности как таковой – утратой национального самосознания.

В этом смысле «Вахта памяти» – мероприятие знаковое. Оно позволяет еще раз вспомнить не только словом, но и делом совершенный нашим народом подвиг – героическую победу над угрожавшей человечеству коричневой чумой. Пусть это мероприятие и может показаться всего лишь каплей в море, но «по капле дождь, а дождь реки поит, а реками море стоит…» В годы Великой Отечественной на фронтах войны воевали студенты, сотрудники и педагоги как Московской консерватории, так и Гнесинского училища. Достаточно вспомнить имена К. Д. Макарова-Ракитина, А.Л. Локшина, А.Я. Эшпая, А.Б. Дьякова, Е.П. Макарова, А.Г. Семёнова, Г.В. Крауклиса, А.И. Кандинского и многих-многих других, доблестно прошедших всю войну или же павших смертью храбрых на поле брани.

В свои молодые годы эти ребята ковали основы нашего будущего существования. Забвение их подвига недопустимо и немыслимо. Оно равносильно потере чувства собственного достоинства, чувства собственного «я»… И в наших силах сохранить и передать память о героях той войны на многие-многие годы и десятилетия вперед.

Иван Поршнев, V курс НКФ, музыковедение

Фото Эмиля Матвеева

№5 (211), май 2022 года

«Волшебные звуки сказок» – один из немногих абонементов Московской консерватории, направленных на интересующихся музыкой детей и их родителей. 15 мая в Рахманиновском зале в рамках этого абонемента состоялась премьера оперы Алины Подзоровой «Принцесса и Свинопас» по мотивам сказки Г.Х. Андерсена на либретто Н. Кайдановской и А. Подзоровой.

Создание детских опер – дело безусловно благородное, но далеко не простое. Авторам важно не только выбрать завлекательный сюжет, но и выстроить интригу так, чтобы было интересно и самым маленьким слушателям, и их мамам и папам. Изучая либретто оперы, не трудно убедиться в том, что поставленная задача выполнена очень хорошо. Здесь задействовано многое: активно используются как прозаические, так и стихотворные тексты, господствует характерная для сказочных сюжетов карнавальная эстетика с переодеваниями, многочисленными играми, и атрибутика волшебного. Разработка принципов симультанного театра – весьма объемный, но отнюдь не полный перечень достоинств либретто. 

В калейдоскопичном мелькании героев мы встречаем и интригующего Рассказчика, направляющего словно режиссер ход действия; и благородного Принца – неутомимого изобретателя, способного ради высокого чувства занять весьма не привлекательную должность Свинопаса при дворе; и игриво-кокетливую Принцессу, разрывающуюся между любовью и родовым гнездом; и взбалмошного Короля, отличающегося истеричностью и самодурством; и совсем сказочных персонажей – певчего Соловья и танцующую Розу.

Характеризуя музыку оперы, можно заметить, что композитор опирается на глубокие многовековые традиции мировой музыкальной культуры, а также умеренно экспериментирует в гармонии и оркестровке. Опера состоит из четырех исполняющихся без перерыва действий, которые объединяются лейтмотивными комплексами. А завершается спектакль хоровым финалом, в котором звучит не только уже знакомая слушателям музыка, но и знаменитая детская песенка «Три поросенка» (музыка Фрэнка Черчилля и Карла Сталлинга, слова Энн Ронелл). 

В партитуре мы находим не только компактные сцены сквозного развития, но и традиционные оперные формы: ариозо и арии, песенки, дуэты, трио и так далее. Музыка насыщена разноплановыми контрастами, лирическими откровениями, полифоническими наслоениями, колористическими изысками и различными жанровыми элементами. Она призвана не только помочь артистам в изображении тех или иных состояний, но и достаточно часто способна договорить или дорисовать невыраженные открыто чувства или эмоции. Вокальный стиль оперы не всегда прост, но удобен для пения и весьма выразителен.

Режиссер-постановщик Мария Фомичёва порадовала изобретательными решениями. На сцене можно увидеть самые разнообразные предметы, призванные передать «дух эпохи»: это и стилизованная под камень колонна с цветами, и колоритный граммофон на изящном столе, и стул с декоративным узором в виде лиры, и многое другое. Нельзя не отметить и полное использование возможностей Рахманиновского зала: артисты выходили на сцену не только из-за кулис, но и активно задействовали пространство зала и балкон. Художественное оформление выполнено со вкусом, как и костюмы персонажей оперы, достаточно скромные, но интересные и выразительные.

Теплых слов благодарности заслуживает весь коллектив исполнителей: вокальный ансамбль Arielle(художественный руководитель Эльмира Дадашева); оркестр «M.O.St» и дирижер-постановщик Ирина Копачёва-Куровская; исполнители партий героев – Екатерина Баканова (Принцесса), Александра Королёва (Соловей), Денис Гилязов (Принц), Игорь Витковский (Рассказчик) и Кирилл Логинов (Король).

Не будем скрывать очевидного: богатое различными театральными идеями синтетическое действо стало настоящим праздником для всех присутствовавших в зале.

Иван Поршнев, IV курс НКФ, музыковедение

№8 (205) ноябрь 2021 года

Одной из самых интересных и, пожалуй, значительных премьер текущего 246-го сезона в Большом театре стала постановка двух одноактных опер на Камерной сцене им. Б. А. Покровского.  «Маддалена» Сергея Прокофьева и «Испанский час» Морис Равеля – сочетание по меньшей мере необычное, если не сказать эксцентричное, но, безусловно, яркое и любопытное. В центре обоих произведений – сильное чувство любви (а именно, ее эротической составляющей), представленное сквозь призму метаморфоз женской души по отношению к своим избранникам.

«Маддалена» Прокофьева – первый, пусть и не до конца завершенный опыт композитора в области музыкального театра. В контексте времени становления художественного дарования композитора обращение молодого автора к экспрессионистски насыщенному и трагедийному сюжету Барона Ливена (Магды Ливен) – далеко не случайность. В образе главной героини словно сконцентрированы все характерные для «роковых женщин» Серебряного века черты: она создана исключительно для любви, невероятно страстной и опасной.

Исполнительница роли Маддалены (Ксения Мусланова) при первом же появлении на сцене производит потрясающий эффект, завораживая зрителя-слушателя не только своей прекрасной внешностью, но и магнетической привлекательностью создаваемого образа. Влюбляясь в героиню, начинаешь ощущать ее силу и власть, безудержную энергию, умение завладевать и управлять сердцами мужчин. В мимике и жестикуляции Маддалены чувствуется полнокровное ощущение жизни, дарованное небесами женское начало. Она словно питается энергией своих партнеров – будь то молодой и пылкий, влюбленный в свою жену красивый муж Дженаро (Александр Чернов); или же овеянный колдовским туманом, мрачный и вызывающий страх отшельник Стеньо (Роман Бобров).

Сценическое воплощение человеческих страстей, пороков, страданий и порывов в игре исполнителей-актеров органично и естественно. При этом ничто не может ни на мгновенье отвлечь наше сознание от мысли, что мы находимся в театре, и это действительно воодушевляет!

Синтетическая многоплановость происходящего подчеркивается выразительным контрапунктом мимического ансамбля (мужчины – в костюмах-тройках, женщины – в светло-бежевых блузах и серых юбках в пол), любые действия которого – мимика, пластика, жестикуляция или же игра с вещественным оформлением, – художественно оправданы, отточены и слажены. Выполняя множество различных функций (будь то изображение предпосланных сюжетом и музыкой движений или иллюстрация колорита; мимическое разыгрывание сцен, о которых повествуют герои, или отображение их эмоций; равно как и более простая вспомогательная функция наблюдения и сопровождения), миманс способствует крайне интересной детализации сценического действия, от которого невозможно отвлечься ни на минуту. Более того, возникает желание просмотреть каждую сцену еще. И не один раз!

«Испанский час» Равеля – совершенно иной мир, мир лучезарных и ярких красок комедии. Французский композитор с баскской кровью не мог не увлечься сюжетом Франка-Ноэна (Мориса-Этьена Леграна) о горячо любимой Испании.

Колоссальная работа с исполнителями-вокалистами режиссера-постановщика Владиславса Наставшевса (он же – сценограф и художник по костюмам) с актерской точки зрения заслуживает особого внимания. В блестящей отделке нюансов поведения каждого персонажа в рамках заданной канвы развития образа чувствуется полное погружение исполнителей в определенные сценические амплуа, что доставляет исключительное удовольствие при просмотре спектакля.

В «Маддалене» это удалось всем без исключения, даже появившимся лишь в эпизоде Ромео (Захар Ковалев) и Джемме (Татьяна Конинская). Однако в «Испанском часе» ситуация оказалась несколько иной. Зритель беспрекословно верит и в хромоту старого часовщика Торквемада (Игорь Вялых), и в безудержную страстность и харизму привлекающей всех и вся Косепсьон (Александра Наношкина), ловко оперирующей красивым платком и красным веером, и в поэтическую увлеченность Гонзальва (Валерий Макаров), постоянно записывающего свои вирши в блокнотик, висящий на веревочке на его шее, и в добросердечную простодушность погонщика мулов Рамиро (Александр Полковников), и во влиятельную статусность банкира дона Иниго Гомеса (Алексей Прокопьев). Но, несмотря на все старания артистов, поверить в мощность мускул Рамиро и неповоротливость дона Иниго, увы, так до конца и не удалось…

Располагающая к танцу музыка Равеля способствовала рождению чудесной идеи трактовки «Испанского часа» не только как оперного, но и как хореографического действа, разыгрываемого и артистами мимического ансамбля, и исполнителями вокальных партий (хореограф – Екатерина Миронова). Функциональный потенциал балета (и мужчины, и женщины одеты в короткие одеяния телесного цвета, позволяющие насладиться красотой их тел) в данном случае поистине неисчерпаем. Именно при помощи хореографии и пластических движений изображена открывающая оперу «симфония часов» (или «симфония времени»). Благодаря действиям артистов миманса представляется возможным очень живо показать все происходящие перемещения героев. Наконец, изображая философскую категорию времени балетный ансамбль никогда не остается равнодушным к тому, кого он сопровождает в определенный момент действия, активно сопереживает, даже сочувствует героям. Очень выразительно соло в мимическом ансамбле (Никита Куклачев) спутник, сопровождающий Рамиро практически на протяжении всего действия (его часы).

Крайне экономное и минималистичное вещественное оформление спектакля (всего лишь пюпитры со светильниками на круглом основании и стулья) – отнюдь не недостаток, а явное достоинство, имеющее громадный функциональный потенциал. В зависимости от хода действия все предметы словно оживают в руках артистов, превращаясь в ту или иную необходимую в процессе развития сюжета вещь или установку.

Декорации как таковые в спектакле отсутствуют – главным образом их заменяет свет, иллюстративные действия артистов миманса, или же их сочетание. Именно грамотная работа художника по свету (Антон Стихин) способствует погружению зрителя сначала в атмосферу бурной ночи итальянской Венеции эпохи Ренессанса (в «Маддалене»: холодная световая гамма, преобладание темных оттенков и постоянное ощущение лунного света, то скрывающегося, то вновь возникающего на небе), а затем в яркий мир солнечного полудня в Толедо эпохи Просвещения (в «Испанском часе»: гораздо более теплые цвета, преобладание светлых, преимущественно, желтоватого цвета оттенков, с ощущением жаркого солнечного света).

Костюмы главных действующих лиц, с одной стороны, носят печать вневременной классики, пусть и напоминающей своим фасоном моду начала XX века. С другой стороны, стиль одежды героев (с наличием в одеянии каких-либо уточняющих деталей) «выдает» образ жизни и социальный статус, черты характера и поведение каждого персонажа.

Музыкальная составляющая спектакля (дирижер-постановщик – Алексей Верещагин; хормейстер– Павел Сучков ) не вызывает практически никаких нареканий. Единственное, чего, возможно, не хватало – четкости в дифференциации фактурных пластов различных групп инструментов в оркестровой ткани партитур Прокофьева и Равеля.

И, наконец, последняя мысль относительно техники построения спектакля. В стремлении создать единое симультанно спаянное целое, в грамотном использовании множества интересных приемов актерской игры, в тяготении к построению синтетического театрального произведения искусства можно услышать возникающий (через столетие!) диалог режиссера-постановщика и сценографа спектакля с главным русским режиссером-новатором первой трети XX века – В.Э. Мейерхольдом.

Смею предположить, что на этот мастерски сделанный спектакль очарованному зрителю захочется приходить снова и снова. И не только ради того, чтобы вновь услышать гениальную музыку опер Прокофьева и Равеля, но и для того, чтобы получить истинное эстетическое наслаждение, любуясь отделкой каждой детали. Любая мелочь в таком тонко спаянном блестящей командой постановщиков организме способна не только увлечь, но и заворожить…

Иван Поршнев, IV курс НКФ, музыковедение