№ 2 (4), февраль 1999

«Мягкий автопортрет», «Сон, вызванный полетом пчелы», «Осенний каннибализм» – эти названия сразу вызывают в памяти имя Сальвадора Дали. Шокирование общественности и публики поступками, эпатаж в творчестве – вот что подчеркивают исследователи. Его книги изобилуют самовосхвалениями и непристойностями. Дали вызывает у людей инстинктивное отторжение и неприязнь своим слишком бурным воображением.

Меня личность Сальвадора Дали всегда заинтересовывала и таила загадку. Мне нравилась особая атмосфера его картин, их гибкость, пластика и отточенность. Его пространство поразительно объемно, по сравнению с этой глубиной мир реальный выглядит плоским листом.

«Пейзаж. Порт-Льигат» – эту картину можно долго рассматривать, хотя я никогда не любила пейзажной живописи. Она с первого взгляда кажется серенькой и обычной. Но в ней есть какая-то неправильность. Воздух кажется  и спокойным, и напряженным.

Его собственные высказывания порой так противоречат репутации эксцентричного и самовлюбленного человека, что представляются чуть ли не верхом добродетелей. Читая в «Дневнике» его ответ на вопрос «Что самое главное на свете?», предполагаешь все что угодно. Только не то, что написал он: «Гала и Дали». После этого на втором месте идет (уже вполне естественно) его собственная персона.

А его оценка художников по нескольким критериям (включая и себя)?

Возьмем графу «гений», где оценки расположены  по двадцатибальной шкале: Рафаэль – 20;  Веласкес, Вермеер – 20, Мане – 0, Энгр – 0, Дали – 19. Девятнадцать, но не двадцать, как великим. Удивительно, но себе он ни в одной графе не ставит высшего балла. Это ли не показатель необычайной скромности? Для меня Дали – символ оптимизма, ужасающе настоящей реальности и свободы.

Мария Сытник,
студентка IV курса