№6 (185), сентябрь 2019

Сто лет назад Сергей Сергеевич Прокофьев создал одну из самых известных и любимых многими комических опер – «Любовь к трем апельсинам». Сатирическая сказка Карло Гоцци была интерпретирована Прокофьевым с искрометным юмором и с уже сформировавшимся подходом к гармоническому языку. В опере нашлось место и сказочному вымыслу, и игре, и психологической драме, и открывшемуся уже в полной мере прокофьевскому таланту драматурга. Столетний юбилей создания оперы послужил поводом для повторной ее постановки в Детском академическом музыкальном театре имени Н.И. Сац.

Эта опера всегда одинаково интересна и детям, и взрослым, но нынешняя ее постановка поначалу могла вызвать некоторое недоумение. Реализация сценографической идеи авторов спектакля привела к эффекту, пожалуй, что прямо противоположному замыслу Прокофьева. Конечно, ряд клише, возникающих при адаптации оперы для детской аудитории, несколько омрачают общее впечатление от почти идеального исполнения шедевра композитора-юмориста. Тем не менее, в итоге воплощение оперы на площадке детского театра оказалось весьма удачным.

«Любовь к трем апельсинам» – глубокая и многоплановая сказка, но режиссер Георгий Исаакян поставил своей целью сделать сценическое решение подчеркнуто простым (видимо, с целью упрощения понимания). Он представил историю об апельсинах и любви к ним как некую сказочную мечту, увиденную ребенком во сне. Эта идея, конечно, немного наивна, но, в то же время, такой волшебный сон может быть воспринят детьми как знакомый способ погружения в сказку – гораздо более добрую, чем стрелялки или комиксы. Ведь Прокофьев смотрел на сказочный мир Гоцци добрыми глазами.

Этот фактор был особо подчеркнут во вступительном слове заведующей литературно-просветительской частью театра Роксаны Сац (дочери Натальи Ильиничны), а также оказался очевиден в режиссуре Исаакяна. Перед началом каждого действия (а четырехактную композицию оперы постановщик, с рядом безобидных купюр, сжал до двух действий) была специально предусмотрена небольшая сценка на боковых авансценах, где с самого начала изображался спящий мальчик (по всей видимости, ему и приснилась история «Любви к трем апельсинам»).

Довольно интересным ходом оказалось активное использование лейтмотивной системы оперы для того, чтобы дети запоминали ход действия и самые яркие эпизоды. Наиболее часто используемым лейтмотивом стал знаменитый Марш из 2 действия оперы, который, по замыслу режиссера был главной темой спектакля. А после окончания спектакля артисты вышли на поклон именно под специально повторенную оркестром тему Марша.

Однако при всех этих очевидных достоинствах, которые позволяют раскрыть содержание «Любви к трем апельсинам» для аудитории у этой постановки есть и некоторые недостатки. В частности, весьма спорной кажется идея разместить на сцене часть симфонического оркестра – в основном, медные духовые, а также ударные и арфу.

Еще одним, пусть даже и несущественным недостатком стало исполнение партии Принца (Петр Сизов). Пел он хорошо, но в ключевой сцене (где Принц, излечиваясь от ипохондрии, начинает смеяться) как раз в самой в кульминации он вдруг не попал в «си» первой октавы, «смазав» тем самым впечатление от своей арии. Но в целом партия Принца была передана выразительно и на высоком уровне.

Приятно отметить, что на этом спектакле в качестве слушателя присутствовал и внук великого композитора Габриэль Прокофьев, который также разделил со слушателями радость в связи с состоявшейся постановкой к столетию этой выдающейся оперы.

Владислав Мартыненко,

V курс ИТФ

Фото Елены Лапиной

№6 (185), сентябрь 2019

23 марта в Детском музыкальном театре имени Наталии Сац прошла первая весенняя премьера – «Звероопера» композитора Игоря Холопова, созданная по басням И.А. Крылова.

Чем неизменно радует Театр Сац – это великолепным визуальным оформлением спектаклей и интересными режиссерскими находками с элементами интерактива. «Звероопера» – не исключение. Сценографией заведовали художники Степан Зограбян (лауреат премии «Золотая маска») и художник по костюмам София Зограбян. Декорации получились свежими, праздничными – словно увеличенные во много раз разноцветные деревянные игрушки; костюмы – стильными, харáктерными, каждому зверю под стать.

За интерактивную часть отвечали проказница Мартышка, Осел, Козел и косолапый Мишка. В начале спектакля в форме живого общения с публикой они знакомили зал с внешним обликом и названиями инструментов струнного квартета, а в конце, после неудачных попыток наладить совместное звучание, на сцене появился квартет оркестрантов и продемонстрировал, как звучит слаженный ансамбль профессионалов.

Ненавязчивость, наглядность, легкость преподнесения нового – крайне перспективная идея для системы образования в целом. «Звероопера» как музыкально-образовательный проект вписывается в эту тенденцию идеально. Композитор Игорь Холопов составил оперу из сцен в разных музыкальных стилях, чтобы познакомить юную аудиторию с жанром во всех его проявлениях. Здесь есть и мюзикл с развязной голливудской оркестровкой, и опера-буффа с бешеными пассажами струнных, и русская лирическая опера с переливами арфы и «откровениями» солирующей валторны. Есть и прямые аллюзии: по-импрессионистcки томные вокализы Сыра, пленяющие Лисицу; кокетливый дуэт Кукушки и Петуха, начинающийся словами «Мой миленький дружок!» (на мотив, идентичный одноименному дуэту из «Пиковой дамы»); или алеаторный фрагмент в исполнении нескладывающегося квартета в духе советского музыкального авангарда 60–70-х годов.

Музыкальная полистилистика получила свою рифму и в костюмах: венецианская роскошь нарядов буффонадных Кукушки и Петуха, розовое облако солистки мюзикла Жужу, рокерское облачение Волка – все это и хорошо само по себе, и убедительно с точки зрения жанровой атрибутики.

Всяческих похвал достойно исполнение: оркестр под управлением Константина Хватынца отлично справился с весьма сложной партитурой. Солисты (в абсолютном большинстве) прекрасно артикулировали, с легкостью «прорезая» оркестр. С точки зрения актерского и вокального мастерства стоит отметить великолепный ариозный «поединок» за обладание Сыром в исполнении Татьяны Ханенко (Лисица) и Ольги Толоконниковой (Ворона). Замечательно получилась самовлюбленная кокетка Жужутка, гордо семенящая на высоченных каблуках (Анастасия Лебедюк).

Не слишком убедительным выглядело лишь завершение спектакля с гимном гармонизующей силе Музыки и призывом услышать ее «внутри себя» – с тем, чтобы мир стал «добрее и светлее». Сатира в данном случае плохо соседствует с панегиризмом: либо подавать отрицательный пример, либо положительный; либо вызывать смех, либо внушать нравственно-духовные ориентиры. Хотя в контексте основной музыкальной идеи спектакля (игры в оперу, в ее жанры и формы) и то, и другое представляется не слишком уместным. Бесспорно, удачная находка – включение образовательных элементов в театральное действие. Так почему бы не сделать ее ведущей? Сопроводить каждую сцену небольшим поясняющим разговором участвующих в ней героев о том или ином музыкальном жанре, эпохе, стиле, сменить жанр оперного спектакля на «интерактивный музыкально-образовательный проект»; задействовать богатейшие ресурсы театра в лице высокопрофессионального коллектива, и можно со значительной долей уверенности утверждать, что успеху такого предприятия – быть.

Анна Сердцева,

V курс ИТФ

Фото Елены Лапиной

№6 (185), сентябрь 2019

В Культурном центре ЗИЛ 13 апреля прошел спектакль «Архитектура звука» в исполнении труппы «Балет Москва». Спектакль включал в себя диптих неоклассических балетов на музыку Бориса Чайковского и Юрия Абдокова, поставленных силами интернациональной группы.

Специфика «Балета Москва» в том, что у нее нет своей сцены. Официальный сайт театра поясняет, что эта особенность «позволяет экспериментировать с локациями, использовать потенциал и своеобразие различных городских пространств». Отсутствие постоянной площадки идет лишь на пользу коллективу, поскольку у него – столь активная самоотдача и бьющая ключом энергия, которой могут позавидовать многие московские коллеги. Публика в основном положительно принимает спектакли «Балета Москва». Так произошло и на этот раз.

Партитура «Архитектуры звука» – это не только музыка и танец, но и костюмы, свет и даже мультимедиа. Спектакль состоит из двух частей – «Лабиринт» (хореография Константина Семенова) и «Три поэмы» (хореография Кирилла Радева). Это бессюжетные балеты, в которых все внимание зрителя сосредоточено на движениях танцоров, отражающих течение музыки. Совместная жизнь музыки и танца, наполненная философским созерцанием, – вот как можно описать спектакль.

Представление дополняют световой перформанс и мультимедийная композиция (художники Луис Пердигеро и Ребека Висенте Арнальдос, Испания). Однако, как было заявлено и как стало очевидным, – балеты наследуют традициям неоклассицизма. Безусловно, это не та самая постановка из ряда дягилевских, но идея молодых хореографов, подхваченная ими у Джорджа Баланчина, воплощена очень органично.

Первая часть, «Лабиринт», сопровождается музыкой Бориса Чайковского, а именно, Концертом для фортепиано с оркестром. На сцене – минимум декораций и костюмов (художник по костюмам – Славна Мартинович, Сербия), ничего отвлекающего взгляд от действа, свет и мультимедиа – как штрихи к портрету. Причина выбора именно музыки Бориса Чайковского осталась неизвестной, но потенциал для неоклассической хореографии создателям в нем найти удалось. Слаженность и четкость исполнения, а также сильная положительная энергетика – это приятные черты труппы «Балет Москва».

Вторая часть, «Три поэмы», исполняется на музыку Юрия Абдокова, профессора Московской консерватории и ученика Бориса Чайковского. Так подчеркивается преемственность поколений и связь двух разных частей одного спектакля. Здесь звучат три программные пьесы Абдокова: «Осенние молитвы», «Птицы под дождем», «На грани таяния и льда», все – для струнного оркестра. Проникновенная лирическая музыка Абдокова усложняет танцевальное воплощение, но труппа блестяще справилась с этим материалом.

Хореография дает новое прочтение музыки Бориса Чайковского и Юрия Абдокова. Это не то новое, что уничтожает как можно больше привычных канонов, это новое гармоничное претворение самостоятельной музыки в прикладную, но не потерявшую своей самодостаточности.

Это не единственный эксперимент для труппы «Балета Москва». В репертуаре театра есть «Свадебка. Весна священная» на музыку Игоря Стравинского, «Времена года» на музыку Владимира Мартынова, «Медея/Эквус» на музыку Павла Карманова и Алексея Айги и другие как бессюжетные, так и основанные на либретто балеты. В них участвуют и классическая труппа, и труппа современного танца. Предполагаемого соответствия стиля музыки выбору труппы нет: в случае со Стравинским – это современная труппа, во «Временах года» наоборот, классическая, и так далее. В ряде случаев с музыкальным материалом обходятся достаточно вольно, но, в основном, это цельные композиции, которые воспринимаются адекватно во всех отношениях.

«Архитектура звука» молодых авторов на сцене ЗИЛа оставила самые лучшие впечатления, а также побудила немного задуматься. Некоторой проблемой является то, что альтернативных ЗИЛу концертных площадок в большинстве спальных районов Москвы до сих пор нет. Конечно, ЗИЛ – не окраина города, но несколько обидным становится тот факт, что при очевидной популярности такого формата культурного центра, подобные крупные площадки, в отличие от торгово-развлекательных, все еще не нашли себе места во многих районах столицы. Москва растет и растет, и число зрителей и слушателей растет пропорционально. Пусть и в архитектуре города найдется место архитектуре звука!

Ангелина Шульга,

V курс ИТФ

№6 (185), сентябрь 2019

В театре «Практика» впервые открылось музыкальное направление, целью которого стало взаимодействие современной академической музыки с драматическим театром. Для этого был сформирован новый коллектив из молодых исполнителей – в основном профессиональных музыкантов, а также творческих личностей из других областей, имеющих отношение к искусству. Куратором направления стал композитор Алексей Сюмак, а музыкальным руководителем – дирижер и певица Ольга Власова. Концерт-открытие состоялся 6 апреля. В программу с интригующим названием «Еще не поздно узнать о современной музыке» вошли сочинения Джона Кейджа, Стива Райха, Жоржа Апергиса, Михаэля Байля и других современных композиторов.

Перед началом представления зрителям раздали программки двух цветов, разделив аудиторию на две части. Обладатели красных программ проследовали в Большой зал, а синих – в Малый. В антракте публика должна была, соответственно, поменяться местами. Погружение в нужную атмосферу происходило уже в фойе театра: в нем расположилась звучащая архитектура Сергея Филатова.

В Большом зале прозвучали три различных по характеру композиции, причем перед артистами стояла непростая задача: они должны были полностью перевоплотиться в актеров-перформеров, выйти за рамки привычной роли музыкантов-исполнителей.

В центре триады оказалось сочинение итальянского композитора Франческо Филидеи «Похороны анархиста Серантини». Написанное в 2005–2006 годах, оно посвящено событиям 5 мая 1972 года, когда произошло жестокое убийство Франко Серантини от рук полиции (он выступил против фашистского митинга, за что и поплатился жизнью).

Пьеса Филидеи – своеобразный реквием в память о погибшем, который боролся за «мир свободных и равных». Композиция имеет непривычную партитуру, целиком состоящую из движений, жестов, хлопков, щелчков, хрипов и других невербальных символов. При этом она очень строго и сложно организована ритмически. Это сочинение нужно не только слышать, но и видеть. На сцене расположился длинный стол, за которым разместились шесть исполнителей, одетых в черное. Артисты хорошо справились со своей задачей, передав зрителям страшные эмоции, доходящие в кульминации до крика отчаяния, боли утраты, а, может, страха за жизнь.

Не менее интересными оказались и два других, премьерных для российской публики сочинения – Caravan Михаэля Байля и Scanners Александра Шуберта. Каждое из них имело свою индивидуальную концепцию и собственный набор выразительных средств.

В пьесе Байля была использована только электронная музыка. Четыре перформера по очереди записывали разные действия на веб-камеру, после чего изображение передавалось на большой экран в виде лупа (от англ. loop) – зацикленного фрагмента записи. В сочетании с музыкой и движением исполнителей на сцене создавалась многомерная композиция, передающая механистичность движущихся людей в караване. Это может отождествляться с жизнью людей в современном мире, в крупном мегаполисе, где за всеми повторяющимися действиями так тяжело осознавать свое «я».

В сочинении-перформансе для струнного квартета Scanners сочетались и электронная, и «живая» музыка. В этом сочинении композитор размышляет на тему потребления информации, когда человек становится марионеткой во власти глобального устройства. Важнейшей составляющей произведения стала игра со светом (световая партитура). Его многочисленные переключения взаимодействовали и с музыкой, и с пластикой исполнителей, создавали впечатление движения роботов – словно вместо живых исполнителей на сцене находились голограммы. Сложная структура пьесы, где требовались большая точность движений и внимание каждого музыканта, произвела сильное впечатление на публику.

Тем временем в Малом зале театра предполагался интерактив со зрителями. Каждый гость мог найти на своем кресле подробную инструкцию к действию. К сожалению, эта часть концерта оказалась менее убедительной. В молодых артистах чувствовалась неуверенность, скованность, отчего и зрители не могли полностью раскрыться в этом взаимодействии. Сами перформансы так же не были каким-то открытием.

В целом, в театре царила непринужденная атмосфера – участники были явно увлечены самим проектом. Как обещают организаторы, «Практика» не ограничится одним форматом: в планы входит открытие лаборатории современной музыки и постановка камерных опер. Создатели нового направления ставят перед собой и просветительские задачи, ведь большинство российской публики мало знакомо с современными тенденциями, которые давно развиваются за рубежом. Театр открыт для творческих контактов с композиторами и другими деятелями искусства.

Главное – не останавливаться на достигнутом, осуществить намеченные планы. От всех участников требуется немало сил, труда и мастерства, чтобы успевать за событиями и быть по-настоящему актуальными в мире. Пока еще у исполнителей чувствуется нехватка опыта, которая, будем надеяться, в дальнейшем, с развитием нового проекта, исчезнет.

Ольга Савельева, V курс ИТФ

№6 (185), сентябрь 2019

В апреле и мае проходили Государственные экзамены по композиции, на которых молодые авторы представляли свою новую музыку. 10 апреля в Рахманиновском зале комиссия услышала сочинения для камерного оркестра, которые исполнил ансамбль «Студия новой музыки» (дирижер – проф. И.А. Дронов). А 18 мая в Государственном доме радиовещания прозвучали произведения для симфонического оркестра. Опусы выпускников представил оркестр «Новая Россия» под управлением сразу двух дирижеров – Дениса Власенко и Фредди Кадена.

В симфонической пьесе «Исход» Александры Гартунг (кл. проф. А.А. Коблякова) перед слушателями словно разворачивалась грандиозная звуковая система, которая как единый организм переживала какие-то важные внутренние процессы. Грозная пугающая сила простиралась во всей своей мощи и, наконец, достигала большого «взрыва» – генеральной кульминации. В камерном сочинении того же автора под названием Movement and tranquility поражало виртуозное владение композитором инструментальными средствами, способность чувствовать и каждый тембр, и их взаимодействие в целом. Пьесу можно разделить на две развернутые части: в первой было заметно эффектно нарастающее «движение» с затейливым имитационным типом изложения, во второй – ощущался бесконечно длящийся «покой», который завораживал своим напряжением.

«Золотое сечение» Максима Бабинцева (кл. проф. Ю.С. Каспарова) – антрокосмология для симфонического оркестра. Композитор уже на уровне названия дает слушателю ключ к пониманию своего сочинения. Золотое сечение выступает здесь как формообразующий принцип, а антрокосмология отражает идейную составляющую – взаимодействие человека и космоса. Другое сочинение автора –«Планеты жизни» для 9 инструментов – удивило детальной проработкой элементов музыкальной ткани, а также причудливым колористическим сопоставлением материала.

В «Камо грядеши» Марии Аникеевой (кл. проф. А.А. Коблякова) название произведения отсылало к одноименному историческому роману Генрика Сенкевича, действие которого связано с драматическим периодом становления христианства. В пьесе Марии слушатели погружались в атмосферу напряженного ожидания, которое грозит разрешиться катастрофой. Музыка действовала на подсознание как первозданная сила, как нечто роковое. В ее же пьесе «Песни камней» для струнного квартета чувствовалось внимание композитора к красоте звука, к длению звучности. Через музыкальную ткань осуществлялся переход в иную музыкальную среду «по ту сторону Бытия», в «новую красоту», не затронутую процессуальностью, но стремящуюся погрузить в себя слушателя целиком.

Сочинение Near Олега Крохалева (кл. проф. В.Г. Тарнопольского) окунуло слушателей в заряженное звуковое поле, в котором можно нащупать окружающее пространство. Едва уловимые образы, ощущение неустойчивости и постоянного поиска баланса, гибкости интерпретации, некой двойственности – возможно, именно эти ассоциации возникали у сидящих в зале. I`m here для кларнета и флейты – очень тонкая и поэтичная работа молодого автора. Исполнение этой пьесы потребовало от музыкантов особенного внутреннего состояния, которое было в полной мере достигнуто.

Лю Линжуй (кл. доц. И.А. Дубковой) показал «Отголоски династии Сун» – насыщенное яркими красками оркестровое полотно, посвященное временам правления средневековой китайской династии. Интонации востока искусно встраивались в традиционную систему европейского музыкального мышления. Другое его сочинение – «Волна на горизонте», пьеса для камерного ансамбля, состояло из комбинаций различных музыкальных фрагментов, развитие которых было направлено к яркой кульминации. Ключ к пониманию замысла автора – в идее подобия музыкальных фигур образам природной стихии.

Даниил Локшин (кл. проф. В.Г. Агафонникова) представлял «Две пьесы» для симфонического оркестра. Неспешность музыкального повествования первой миниатюры носила эпический характер. Вторая по своему содержанию и колориту была близка первой, но здесь более выпукло оказались выражены динамика и пастораль. Его «Три романса» для голоса и фортепиано на стихи Ахматовой и Мандельштама продолжили линию традиционных вокальных циклов: автор бережно отнесся к единству текста и музыки. Панораму его музыки дополнила виртуозная «Поэма» для фортепиано.

Симфоническая повесть «Линкор Новороссийск». Алины Небыковой (кл. проф. Т.А.Чудовой) была посвящена трагедии корабля, который затонул на севастопольском рейде 29 октября 1955 года: погибло 829 человек, среди которых был родственник автора. В построенном по принципу многочастной сюиты сочинении отчетливо выделялась цитата известной песни «Варяг».  Другая красочная пьеса композитора – «Петроглифы» для камерного ансамбля была пропитана колоритом восточных традиций, который возник благодаря многочисленным ударным инструментам.

Композиция «Пейзаж» Александра Воронова (кл. проф. К.К. Баташова, проф. В.Г.  Агафонникова) представляла собой пасторальную симфоническую картину. Утонченная оркестровка вызывала ассоциации с эстетикой французского импрессионизма. А другая пьеса Александра, «Сонатина» для фортепиано, во многом перекликалась с Сонатиной М. Равеля.

В пьесе «Лесная зорька» Даниил Шипуль (кл. доц. И.А. Дубковой) зашифровал символику природных явлений. Музыка отличалась интонационной пестротой, а также различными, мало связанными между собой мелодическими и ритмическими фигурами.

Татьяна Герасименок (кл. проф. Ю.С. Каспарова) сочинила пьесу с необычным названием – Elegant Trogon Syzygy. Композиция повествовала о птицах из семейства трогонов, которые обитают в лесах Азии, Африки и Америки. Помимо «стандартных» инструментов камерного ансамбля композитор использовала контрафагот, альтовую флейту и контрабас-кларнет. В исполнении этой пьесы участвовали также три солиста, которые с помощью пленки, расположенной на крышке рояля, производили большое впечатление на слушателей.

Каждое из сочинений молодых композиторов имело и сильные, и слабые стороны, но в целом Государственный экзамен по композиции прошел на высоком уровне.

Валентина Сафонова, V курс КФ

Вячеслав Харченко, II курс КФ

№6 (185), сентябрь 2019

В Болгарию, в Кюстендил, известный своими минеральными водами и древней историей фракийских племен, взрастивших легендарного Спартака, Мержанов приехал в 2012 году незадолго до своей смерти. На фестивале «Великие учителя» он встретил музыкантов, близких ему по духу.

Одним из единомышленников Виктора Мержанова стал Атанас Куртев – болгарский пианист, искусствовед, большой специалист творчества А.Н. Скрябина. Вместе с ним – ученики В. Мержанова: заслуженная артистка России, профессор МГК Наталия Деева, заслуженная артистка Армении, профессор Ереванской консерватории Анаит Нерсесян, профессор русской фортепианной школы в Штутгарте Владимир Бунин. Сегодня они продолжают традиции международного фестиваля и конкурса в Кюстендиле. Среди других членов жюри – маститые профессора и талантливые музыканты из разных стран: Хюи-Квиао Бао (Китай, Пекин), Ичжао Чжао (Китай, Чанчжоу), Надзарено Карузи (Италия, Рим), Георгий Черкин (Болгария, София), Светлин Христов (Болгария, София), Евгений Михайлов (Россия, Татарстан, Казань), Елена Охроменко (Россия, Санкт-Петербург).

Концерт из произведений Владигерова с участием болгарских музыкантов Ромео Смилкова, Георгия Черкина, Радослава Николова, Светлина Христова состоялся 8 августа в художественной галерее Владимира Димитров-Майстора. Кроме того, в Кюстендиле открылись выставки художников Васила и Василии Стоиловых, Святослава Рериха, монографические выставки, посвященные творчеству В. Мержанова, П. Владигерова и А. Вайсенберга. Каждый день проходили сольные концерты членов жюри конкурса – Атанаса Куртева, Георгия Черкина, Евгения Михайлова, Наталии Деевой, Анаит Нерсесян.

Конкурс пианистов отличался здоровым состязательным, почти спортивным духом и теплой дружеской атмосферой. Среди пианистов младшей группы третью премию получил Георгий Чиколов (Болгария), вторую премию разделили Федор Давыдов (Россия/Болгария) и Су Вен-Лу (Китай), первая премия досталась Хю Тиан-Ке (Китай). В старшей группе третью премию получила Жаклина Викторова (Болгария), вторую премию – Михаил Павленко (Россия) и Хю Шанг-Джун (Китай). Гран-при завоевал Константин Деньков, выпускник Московской консерватории (класс проф.  С.Л. Доренского).

В номинации «Камерный ансамбль» вторую премию забрали студенты 3-го курса Московской консерватории: Анна Михайлова (скрипка, класс проф. И.В. Бочковой) и Кирилл Смолкин (фортепиано, класс проф. Н.Н. Деевой). После выступления все конкурсанты приняли участие в мастер-классах ведущих профессоров из состава жюри.

Завершился конкурс вручением наград, гала-концертом лауреатов и торжественным приемом в посольстве Китая в Болгарии (София). Празднование юбилея Виктора Мержанова продолжится в Московской консерватории на фестивале «Посвящение Виктору Мержанову» с 8 по 30 сентября. А для конкурсантов в Болгарии эти дни запомнились творческим общением и радостью побед.

Кирилл Смолкин,

III курс ИТФ

№6 (185), сентябрь 2019

Скоро музыканты Москвы встретят очередной СТАМ–фестиваль. Он проводится с 2007 года, хорошо известен в России и за ее пределами, а с 2017 его организацией занимается Всероссийское творческое объединение «Взгляд в настоящее». Традиционно главным мероприятием СТАМ-фестиваля является конкурс композиторов, причем лучших выбирает публика. Конкурс состоится 12 октября в Рахманиновском зале. Корреспондент «Трибуны» беседует с художественным руководителем фестиваля, пианистом и композитором, лауреатом XIV Международного конкурса им. П.И. Чайковского Алексеем Черновым.

– Алексей Евгеньевич, с каким напутствием Вы обращаетесь к молодым композиторам в преддверии конкурса?

– Прежде всего я хотел бы привлечь внимание к предстоящему конкурсу не только композиторов (потенциальных участников), но и слушателей, которые являются здесь без преувеличения главными действующими лицами. Дело в том, что это мероприятие совершенно уникальное, аналогов ему на сегодняшний день просто нет! На концертах современной музыки часто происходит так, что слушатель чувствует себя лишним и воспринимает все примерно следующим образом: «Вот, умные люди собрались на сцене, в своем замкнутом эстетическом пространстве, а я, дурак, ничего не понимаю в том, что происходит. А может, и ну его?!» У нас все наоборот: придя на конкурс композиторов, можно не только услышать ту часть современной музыки, которая ориентирована на слушателя, не только стать свидетелем новых явлений в истории музыки, но и на саму эту историю непосредственно повлиять. Кроме того, у нас можно прямо из зала задавать свои вопросы композиторам.

– И как все это будет происходить?

– Восемь композиторов представят публике свои камерные сочинения длительностью 10–15 минут, мы раздадим слушателям специальные бланки для голосования, на которых можно будет проголосовать за кандидатуры понравившихся участников СТАМ-фестиваля, потом подсчитаем голоса и наградим лауреатов. Будут и очень хорошие специальные призы, в том числе возможность провести свой авторский концерт в стенах Московской консерватории. У нас есть Экспертный совет, состоящий в основном из профессоров и преподавателей МГК, который отберет участников. На самом конкурсе члены Экспертного совета прямо в зале будут делиться своими впечатлениями с публикой. Так что призываем композиторов подумать об участии, подобрать подходящее камерное сочинение и заранее договориться с исполнителями.

– Каких композиторов Вы ждете на конкурсе?

– Мы ищем композиторов профессиональных и творчески зрелых, но при этом еще молодых. Тех, кто может донести живое человеческое тепло и вдохновение, присущее настоящему серьезному искусству, до консерваторской публики, меломанов и простых людей.

– Расскажите, пожалуйста, что еще нас ожидает на фестивале?

– Вслед за конкурсом в рамках СТАМ-фестиваля пройдет еще ряд концертов. В том числе пройдут концерты в еще одном консерваторском камерном зале – замечательном и очень уютном Овальном зале Музея Рубинштейна. Сложилась традиция посвящать фестиваль двум композиторам старшего поколения – из числа тех, чье творчество, как мы считаем, недостаточно широко освещено в современном музыкальном мире. В 2019 году это будут Николай Голованов и Михаил Коллонтай – люди совсем разных эпох и с очень разным творческим наследием. Николай Семенович Голованов занял в истории музыки место как выдающийся дирижер XX века, но при этом многие даже не подозревают, что он был и замечательным, очень плодовитым композитором. Музыка Михаила Георгиевича Коллонтая – выдающегося, на наш взгляд, музыканта современности – тоже практически не звучит. Оба имени, кстати, тесно связаны с Московской консерваторией. Их музыка традиционно станет своеобразной несущей осью фестиваля и маяком для композиторов нового поколения. Также мы будем представлять слушателям и много другой музыки, современной и не только. Осенью стартует наш абонемент «Взгляд в настоящее. Музыкальные субботы в Музее Прокофьева». Для привлечения публики мы стараемся сопоставлять на наших концертах уже признанную классику с музыкой, которая менее известна и более близка нашим дням – тем самым показывая, что ничего страшного в этой новой музыке нет, и она может так же легко восприниматься, как и шедевры прошлого. В рамках предыдущих наших проектов у нас были концерты с такими названиями как «От Метнера в XXI век», «Рахманинов и музыка нашего времени». Помимо Москвы, концерты пройдут и в других городах.

– Возникают ли у Вас какие-то сложности при организации фестиваля?

– Одна из серьезных проблем СТАМ-фестиваля – отсутствие постоянного финансирования. Мы будем стараться эту проблему решать, в том числе, возможно, в ближайшее время запустим краудфандинговую кампанию в интернете(краудфандинг — способ коллективного финансирования, основанный на добровольных взносах; обычно для этого используются специальные площадки в интернете – Е.П.). У нас много достаточно смелых планов и идей, но, конечно, мы не справимся в одиночку, так что хочу призвать всех нас поддержать! Поддержка нам нужна самая разнообразная: информационная, финансовая, идейная, просто присутствие на наших концертах, активное участие в нашей деятельности и помощь в организации наших мероприятий. Мы открыты для диалога и ищем единомышленников, которые готовы к нам присоединиться. У нас появился новый сайт vzvn.org, есть канал в YouTube под названием «Взгляд в настоящее», группы в соцсетях, так что с нами очень просто связаться.

– Алексей Евгеньевич, только что в Москве и Санкт-Петербурге прошел очередной Международный конкурс им. П.И. Чайковского, лауреатом которого Вы стали в 2011 году. Каково Ваше отношение к включению в программу соревнований новых инструментов?

– Главное, чтобы в итоге поддержку и сцену получили настоящие талантливые музыканты. Если честно, я очень боюсь, что за внешними эффектами и традиционным ажиотажем могут остаться незамеченными подлинные таланты. Так часто, увы, происходит на массовых музыкальных мероприятиях.

– Конкурс Чайковского всегда был еще и мировым праздником музыки. Сегодня же обстановка в мире в целом весьма далека от праздничной. Есть ли опасность, что новости о конкурсе в мировых СМИ просто утонут в потоках негативной информации о России?

– Мне кажется, надо абстрагироваться от тревожной мировой обстановки. Настоящее искусство может на очень многое влиять, и если журналисты смогут дружно поддерживать серьезные музыкальные явления – в итоге будет хорошо и для нашей страны. Другое дело, что такое серьезное искусство надо еще суметь распознать. Ведь в современных реалиях царства дешевого «хайпа», выражаясь молодежным языком, оно может показаться неприметным.

– Напоследок хотелось бы узнать, каковы Ваши личные творческие планы.

– Планов немало. Я уже давно играю две сонаты Рахманинова и думаю, что, наконец, настало время их записать. Возможно, запись будет с живого концерта. Кстати, Вторую сонату Рахманинова я играю в собственной редакции, которая совмещает в себе первую и вторую авторские редакции (так делали и делают многие её исполнители). Есть еще ряд программ, например, у меня будет сольный концерт 16 ноября в Малом зале консерватории. Как у композитора у меня в работе ряд произведений. Как раз в эти дни пишу финальные аккорды в пьесе для флейты и фортепиано. Ну и у меня есть такой «композиторский долгострой» – это фортепианный концерт. Уже несколько лет все никак не могу его закончить, все время хочется больше и лучше. Но надеюсь, что в этом календарном году все же смогу поставить двойную тактовую черту в конце фортепианного концерта, а также надеюсь, что найдутся оркестры, которые согласятся его исполнить. Могу сказать, что там будет много экспериментов и большое количество новаторских вещей. Ну, и свою педагогическую деятельность в консерватории я стараюсь все больше и больше активизировать. И не только в ней. Например, в августе в Швейцарии, в пригороде Люцерна у меня состоится недельный курс совместно с моим бывшим английским профессором Ванессой Латарш. Хочется все успеть, а времени не хватает. Так что надеяться иногда приходится только на чудо и на Божью помощь!

Беседовала Екатерина Пархоменко,

I курс, муз. журналистика

№5 (184), май 2019

Кто сможет забыть эти любимые многими поколениями строки из песен Евгения Крылатова? В концертном зале «Зарядье» 30 марта прошел торжественный концерт, посвященный 85-летию мастера. В нем приняли участие одни из лучших хоровых коллективов страны – московский Большой Детский хор имени В.С. Попова и Детский хор телевидения и радио Санкт-Петербурга.А 8 мая пришла грустная весть – замечательного композитора Евгения Павловича Крылатова не стало. И праздничная рецензия в практически готовом выпуске оказалась словом памяти.

В советском кинематографе существует целый сонм выдающихся композиторов, благодаря которым кинохиты этой эпохи не теряют своей популярности. Впрочем, и здесь в длинном списке имен Евгений Крылатов стоит особняком: можно вспомнить множество примеров, когда его музыка не просто выступает подходящим фоном для сюжета, а берет на себя гораздо больше – прямо вплетается в душу и чувства героев, образуя с ними единое целое.

Известный фильм про мальчика-робота, который становится человеком и вдруг на его глазах проступают слезы, мог бы превратиться в комедию, если бы звучащая за кадром музыка не убеждала зрителя, что детская история совершенно серьезна, вовсе не сказка, не фантазия и не вздор. Осмелюсь утверждать, что своими чувственными сентиментальными мелодиями Евгений Павлович прямо следует великой традиции русской музыки. В этом смысле его произведения – совершенно особенные, а песни давно отделились от фильмов и продолжают жить самостоятельной жизнью, постоянно звучат на радио и ТВ.

Музыка из фильма «Приключения Электроника», песни «Прекрасное далёко», «Крылатые качели» и многие другие безусловные шедевры Крылатова были исполнены лучшими детскими голосами страны под управлением заслуженного артиста России Анатолия Кислякова – худрука БДХ. Хором из Петербурга руководил дирижер Игорь Грибков. Оба детских коллектива и их солисты показали достаточно высокий профессионализм.

Афиша прошедшего концерта подогревала интерес. Ведь детский хор имени В.С. Попова на московской сцене появляется нечасто, да и питерский коллектив приезжает довольно редко. Впрочем, реальность оказалась намного беднее: любимого всеми композитора пришли поздравить сотни людей, но весьма странно, почему не нашлось ни одного оркестра, готового присоединиться к музыкальному празднику. Дуэт двух роялей, буквально потерявшихся на громадной сцене, никак не мог заменить полноценную оркестровку, низводя торжество до формата детского утренника.

Огорчило и отсутствие в программе некоторых общепризнанных хитов Крылатова. Великолепный романс «Ваши глаза», песня «Три белых коня» остались за скобками. Хочу напомнить и фильм «О любви». Фрагмент, в котором звучит музыка Крылатова, является рекордсменом YouTube, его регулярно просматривают миллионы зрителей, изучают студенты-кинематографисты. Казалось, что может быть проще – великолепная Виктория Федорова и совсем еще юный Олег Янковский безмолвно смотрят друг на друга, слегка улыбаясь и вместе держа на весу большую книгу (этот мимолетный эпизод является кульминацией всего фильма). И написать музыку для такого момента, которая бы показала все мысли и чувства героев, – задача почти невозможная. Но только не для Крылатова: его композиция «О любви» вот уже более сорока лет является абсолютным хитом, ее помнят, слушают и знают!

Торжественный концерт закончился исполнением на бис сводным хором (московским и питерским коллективами) проникновенной и светлой песни «Колокола». Весь зал подпевал известные строки Юрия Энтина, а последний мотив «Окна утра настежь распахни, сумрак ночи с улиц прогони» звучал снова и снова – ни хоры, ни зал не хотели расставаться с любимой музыкой. Вот и мы будем надеяться и верить, что еще очень долго сможем слушать любимую музыку замечательного композитора Евгения Павловича Крылатова.

Екатерина Пархоменко,
I курс, муз. журналистика

№5 (184), май 2019

В настоящее время в театрах набирают популярность постановки о музыкантах, которые позволяют посмотреть на их жизнь с непривычной стороны. Это не те истории, какие ожидает увидеть обычный человек, а изнанка музыкальной жизни, реальное отображение ситуаций, с которыми сталкивается творец или исполнитель на своем профессиональном и жизненном пути. В апреле «Золотую маску» в номинации «драматический спектакль малой формы» получили «Пианисты» Новосибирского академического молодежного театра «Глобус» (также были номинированы режиссер Борис Павлович и актриса Светлана Свистунович-Грунина).

В романе «Пианисты» норвежского пианиста и писателя Кетиля Бьёрстада повествование идет от лица подростка Акселя, который рассказывает о своем становлении как музыканта. Книга приоткрывает нам «внутреннюю кухню» пианистов, которых ждут борьба за известность, конкурсы, невероятные победы и тяжелые поражения. Также нам открывается и судьба самого Акселя – его отношения с семьей, друзьями и конкурентами.

В постановке использован минимум выразительных средств – главный акцент сделан на актерской игре. Действие развивается стремительно, но обстановка статична: часто события сюжета не разыгрываются, а передаются словами. Слову и речевой интонации здесь подчиняется практически все.

Такие «правила игры» задаются уже в первой сцене, где мы узнаем о трагической гибели на водопаде матери главного героя. В этот момент актеры сидят в ряд, периодически озвучивая реплики своих персонажей. Движения абсолютно нет – все опирается исключительно на актерскую интонацию, но, тем не менее, напряжение растет. Переживания главного героя отражены также в самой манере произнесения текста: он говорит, обрывая предложения в самых неподходящих местах. Создается впечатление, что он задыхается, очень взволнован происходящим, ведь на его глазах погибает мать.

• 

• 

С помощью голосовых и речевых средств создаются характеры главных действующих лиц. Сестра Акселя имеет свою индивидуальную интонацию, зрители видят в ней упрямую, нетерпеливую женщину. Судить о героях по другим качествам практически невозможно, они даже одеты в ничем не примечательные костюмы. Некоторых героев «озвучивают» сразу несколько актеров.

Декорации очень скупы, сцена состоит из трех серых и пустых стен, во власти актеров – лишь стулья, а также стол, который появляется в одной из сцен. Во второй половине спектакля в боковых стенах открываются окна, а расцвечивает эту драму картина Эдварда Мунка «Солнце». Такой просвет на сцене создается лишь внешне. Только декорации наполняются легкой радостью, но по сюжету же все иначе: с каждой минутой происходят все более грустные события – сценические неудачи актеров, самоубийства.

Несколько раз в спектакле главным героям по сюжету нужно выходить на концертную сцену в качестве солиста, но мы не видим и не слышим их игры, и зачастую понимаем, что герой вышел, по «символам» – по рояльной банкетке, регулирующей высоту посадки, или по концертному платью. Несмотря на название спектакля, здесь не стоит ожидать музыкальных номеров – на сцене даже нет рояля! Иногда перед зрителем предстают лишь какие-то символические образы: этим создатели спектакля нарочно заставляют додумывать полную картину действа, пробуждая фантазию публики.

По-особому решен спектакль и в музыкальном плане (композитор Роман Столяр). Здесь также задействован минимум средств, причем, музыку в основном создают сами актеры. Можно было заметить звучащий фон двух видов: протянутый на электронике один звук или совершенно другой, «живой» тембр – вокальный, которым озвучиваются пульсирующие диссонантные аккорды. Вокал в спектакле играет огромную роль. Одним из ярких примеров является вступление из «Лунного света» Дебюсси, исполненное женским ансамблем. Воспроизводили такие фрагменты все те же актеры, каждый музыкальный отрывок звучал очень камерно, приглушенно и всегда сочетался со сценическим действием.

Спектакль «Пианисты» до самого конца держит зрителей в напряжении. Спокойные эпизоды довольно быстро сменяются драматичными, за три часа действия на сцене по сюжету проходит несколько лет. Постановка имеет открытую концовку, отчего складывается впечатление некой недосказанности. В целом, она имеет пессимистичный характер, из сюжета запоминаются лишь безрадостные моменты – гибель, самоубийство, трагическое завершение карьеры – сплошные несчастья, на которых и сделан упор. Все же, несмотря на свою сумрачность, пьеса «Пианисты» не оставляет тяжелого впечатления. И не дает зрителю заскучать.

Анастасия Касимова,
IV курс ИТФ
Фото Дмитрия Дубинского

№5 (184), май 2019

Фестиваль Мстислава Ростроповича в 2019 году отметил свой первый юбилей – вот уже десятый год весной в Москву приезжают крупнейшие музыканты со всего мира и проводят серию захватывающих концертов. За это время такие дирижеры как Зубин Мета, Марис Янсонс, Юрий Темирканов, Владимир Юровский выступали со своими оркестрами, а Рамон Варгас, Гидон Кремер, Денис Мацуев, Люка Дебарг и многие другие предлагали московской публике интересные и насыщенные программы.

На фестивале обычно звучит нечасто исполняемая в России музыка. В этом году, к примеру, играли Концерт для виолончели с оркестром Шумана, оркестровую сюиту «Любовь-волшебница» де Фальи, Концерт для скрипки с оркестром Шимановского, «Шотландскую» симфонию Мендельсона. Прозвучали и более репертуарные произведения – Пятая симфония Бетховена, «Классическая» Прокофьева, симфония «Из Нового света» Дворжака.

Частый гость фестиваля – один из престижных в мире оркестр Национальной академии Санта-Чечилия. Под управлением дирижера Антонио Паппано, который возглавляет коллектив уже более десяти лет, оркестр дал в Москве два концерта, подтвердив любовь дирижера к немецкой музыке. В программе первого вечера был только Бетховен (Пятая симфония, увертюра «Эгмонт» и Концерт №3 для ф-но с оркестром; солировал пианист Франческо Пьемонтези). На втором вечере господствовала Девятая симфония Малера.

В настоящее время Малер является одним из самых востребованных композиторов в мире. В России его исполняют не очень часто, но заметно больше в сравнении с предыдущими годами. Регулярно и систематически играет Малера Теодор Курентзис с оркестром musicAeterna: исполнение одной из его симфоний является ежегодной традицией Дягилевского фестиваля. Крупным событием стало исполнение Седьмой симфонии Малера Владимиром Юровским и ГАСО им. Е.Ф. Светланова с полуторачасовым вступительным комментарием дирижера. В последние годы Восьмую симфонию представляла Государственная академическая симфоническая капелла России под управлением Валерия Полянского; также МГАСО под управлением Павла Когана стал играть Вторую и Шестую симфонии. Но другие города вообще не смогут похвастаться наличием сочинений композитора в своих афишах (за исключением Санкт-Петербурга: и Валерий Гергиев, и Юрий Темирканов очень много исполняют Малера, в том числе и дома со своими оркестрами). Эта большая проблема отчасти связана с уровнем подготовки музыкантов: чтобы играть Малера, нужно большое техническое мастерство как оркестрантов, так и дирижера. Что и продемонстрировал итальянский коллектив со своим руководителем.

Исполнение Девятой симфонии Малера на фестивале Ростроповича стало значимым событием для московской публики. В зале был аншлаг, хотя, к удивлению, второй амфитеатр Большого зала консерватории оказался не заполнен. Невольно вспомнился концерт, когда Валерий Полянский впервые за долгое время дирижировал Восьмой симфонией, даже на ступеньках не хватало места – «тысячи участников» были и на сцене, и в зале!

Антонио Паппано сразу завладел вниманием слушателей, оркестр также безоговорочно подчинился ему. Всегда ощутимо, когда дирижер работает со своим коллективом, тем более, долгое время – чувствовался колоссальный труд по «выделке» каждой детали, каждого нюанса произведения. Важно отметить, что Паппано четко следовал авторским ремаркам, ведь, как известно, Малер очень скрупулезно выписывал едва ли не каждый штрих. Темповые обозначения у него никогда не ограничивались одним словом, он старался максимально подробно описать все, что происходит в партитуре. Оркестр Паппано соблюдал положенные темпы, особенно тонко воспроизводил динамику – чего только стоило безупречное piano, на котором все слушатели затаили дыхание.

Профессионализм инструменталистов также впечатлял. Особенно запомнилась игра медных духовых (порой складывается впечатление, что сегодня хороших медных духовиков не найти, начинаешь задумываться – если лучшие оркестры испытывают с этим проблемы, то как же другие?!). Оркестр Паппано играл безукоризненно с технической точки зрения. Не говоря об интерпретации дирижера – она оставила ярчайшее впечатление у публики. Действительно, это был оркестр высокого класса во главе с замечательным маэстро!

Услышать симфонию Малера в исполнении музыкантов с мировым именем уже целое событие – особенно, в России. Все же, любые симфонические произведения в записи или «вживую» на концерте – это разные вещи. Остается лишь надеяться, что в нашей стране обратят внимание на личность великого австрийского композитора и будут чаще играть его сочинения.

Анастасия Касимова,
IV курс ИТФ
Фото Александра Курова