№ 5 (130), май 2013

Нам часто кажется, что нас разделяют сотни невидимых барьеров – языковых и культурных, национальных и политических – и нет одного ключа, который бы открывал все замки. Но за этими иллюзорными стенами скрываются таинственные миры чужих сомнений, радостей и печалей. И каждая новая встреча – это шаг в многогранность чужой души, едва коснувшись которой понимаешь, что границ нет…

Увидев на афише в Московской консерватории портрет одного из участников конференции «Неизвестный Ренессанс», я отметила (цитируя великого разведчика): характер северный, нордический и (от себя) человек серьезный, строгий и, наверное, деспотичный… Уж очень суровым показалось мне это лицо. Но удивительно, насколько ошибочными могут быть первые впечатления! Личное знакомство с этим человеком полностью опровергло мои «тонкие» психологические наблюдения.

Нидерландский органист Тео Йеллема один из тех творческих людей, чье сердце открыто каждому, чье радушие безмерно, а гениальность проста. Через несколько минут после встречи наша компания завела беседу «на равных» по многоохватной тематике – все обо всем. А через несколько часов мы стали друзьями.

Он, как и все иностранцы, приезжающие в Россию, удивлялся холодной погоде в самый разгар весны, огромному и шумному метро со снующими туда и обратно толпами людей. В небольшом голландском городке, откуда он родом, миниатюрное метро появилось лишь недавно, а жизнь там тихая и неспешная. На подходе к метро наш гость указывает на светящуюся прямо по курсу красную букву «M», которая ему напоминает путеводную звезду для всех проголодавшихся туристов – Макдональдс (правда, другого цвета, но все же). В сознании гостя причудливо смешиваются два противоположных символа: Макдональдс и Метро…

В рамках фестиваля «Неизвестный Ренессанс» Тео Йеллема в течение нескольких дней проводил органные мастер-классы, на которых все желающие (и умеющие играть на органе) смогли постичь тайны исполнения музыки Яна Петерсона Свелинка и его современников. Свое пребывание в Москве музыкант завершил грандиозным концертом органной музыки известных и неизвестных мастеров XVII века: Шейдта, Преториуса, Шайдемана, Букстехуде и Свелинка.

Большой исполнительский талант органиста органично сочетается в нем с чутким отношением к музыке, знанием ее стилей и жанров. Это не удивительно, так как Тео Йеллема является не только органистом-исполнителем, но и музыковедом – в консерваториях Гронингена и Арнхема он преподает анализ форм и музыкальную теорию….

В небольшом и довольно уютном кафе, где мы с ним расположились, как по заказу звучит классическая музыка разных эпох. Только услышав первые звуки, Тео Йеллема безошибочно определяет композитора – Генри Перселл. Над «романтическим» эпизодом призадумывается: может быть, Григ или Чайковский? Затем вновь прямое попадание – Моцарт (тут уже и мы догадались). Проходит еще немного времени, и наш гость возмущенно вздыхает, потягивая морковный сок: как же можно вот так «лепить» музыку подряд – без переходов, без модуляций, просто нон-стоп?!

Художественные интересы Тео Йеллемы огромны. «Люблю музыку всех эпох и всех жанров», – говорит он улыбаясь. Но предпочтения у него все же есть: это XVII век и современное искусство. Именно поэтому наш путь лежит в Третьяковскую галерею на Крымском валу… Гость восхищается игрой красок на абстрактных композициях, незамысловатыми узорами «новой простоты» и огромными полотнами художников эпохи соцреализма. «Это Ленин!.. А это Сталин!!» – указывает он на экран монитора, где в это время «вождь» произносит очень важную речь, сопровождаемую «залпами» аплодисментов ликующей публики. И нас приятно радует такое знание советской истории… С неменьшим восторгом Йеллема отзывается и о русской музыке. Среди его любимых сочинений струнный квартет Бородина, симфонии Чайковского и, конечно, «Картинки с выставки» Мусоргского.

Интерес к русской культуре подкрепляется и определенными «знаниями» русского языка. В очередной раз благодаря нас, музыкант произносит непривычно-знакомое слово «спасибо!». А после наших (не без гордости будет сказано) некоторых усилий его словарный запас пополняется еще одной непереводимой игрой слов – «елки-палки!»…

Общение с Тео Йеллемой произвело большое впечатление. И теперь с той самой афиши в одном из консерваторских коридоров на меня смотрит совсем другой человек – простой, открытый, добродушный, веселый и… очень интересный!

…Отправляясь в новое плавание к глубинам человеческой души, пройдя шторм сопротивления и тихий благодатный штиль, закрепив якорь у самого сердца, вдруг осознаешь, насколько прекрасен этот новый мир, границы которого открываются как на ладони. И, собирая осколки впечатлений в единый образ, боишься потерять неуловимые штрихи и тончайшие нити, без которых портрет не будет жить.

Ксения Старкова,
студентка III курса ИТФ

№ 3 (128), март 2013

Когда Московская консерватория совместно с Государственным центром современного искусства проводила фестиваль к 100-летию со дня рождения Джона Кейджа, его почтил своим приездом коллектив современной музыки из Нью-Йорка. Пять выдающихся мастеров в течение двух вечеров играли сочинения американских авангардистов, поражая публику изысканным выбором репертуара и бесспорным профессионализмом. От продюсера коллектива мне удалось случайно узнать, что скромный альтист из нью-йоркского квартета Дэвид Фулмер – молодой и известный в США композитор, получивший в прошлом году американскую престижнейшую композиторскую премию ASCAP (Американское общество композиторов, писателей и публицистов). Личное общение с Фулмером меня окончательно убедило о нем написать.

30-летний Дэвид Фулмер окончил Джульярдскую академию по специальности скрипка и композиция. Сейчас он концертирует по всему миру как скрипач, альтист и дирижер, а также ведет класс композиции в Колумбийском университете. Дэвид уже сотрудничал с такими известными оркестрами, как Бостонский симфонический оркестр, Шотландский симфонический оркестр BBC, Словенский филармонический оркестр.

Композиторский стиль Дэвида Фулмера я бы охарактеризовала как радикально-авангардный. Тональной музыки он не пишет в принципе, экспериментирует с метром, ритмом, возможностями струнных инструментов. В музыкальном письме Фулмера также проявилась его страсть к математике и точным наукам, стихийные композиции ему чужды – музыкальные формы строго продуманы и просчитаны.

Мировую известность Фулмеру в композиторских кругах принес его Скрипичный концерт, за который он и получил премию ASCAP и с которым выступал в качестве солиста в Европе, Японии, Китае, Северной Америке и Австралии. В этом концерте композитор использует экстремальные технические возможности скрипача: солист играет в очень высоком регистре, во всех без исключения партиях присутствуют безумные ритмы.

Другое известное сочинение Фулмера «Ночью» («On Night») представляет собой большой цикл, написанный для сопрано, саксофона и камерного ансамбля. В нем композитор создал богатый образный мир, акцентируя внимание слушателя на контрасте «света и тьмы». Яркое и красочное произведение воссоздает звуки ночи где-то в далекой восточной стране, предположительно Японии. Оно состоит из пяти частей: «Восхождение в глубокой ночи» («Ascending into the Depths of the Night»), «К вспышке ночи» («Toward a Spark in the Night»), «Флуоресцентная ночь – Туманность №3» («Fluorescent Night/Nebula No. 3»), «Тушение огня» («Extinguishing»), «Ночной циферблат» («Night’s Dial»). Фулмер разнообразен в сочетании тембров: в каждой части меняется инструментальный состав, благодаря чему пьесы не похожи друг на друга.

Фулмер много пишет для струнно-смычковых инструментов, поскольку сам прекрасно владеет скрипкой и альтом. Единственный жанр он обходит стороной – оперу, которую, как не раз признавался, не любит. Его удел – инструментальная музыка.

Камерную музыку Фулмера широко исполняют в США и за их пределами. Несмотря на загруженный концертный график, расписанный на год вперед, Дэвид обещал снова посетить Москву – уже в качестве композитора.

Ольга Ан,
студентка IV курса ИТФ

№ 7 (123), октябрь 2012

Театр – мир волшебный, удивительный – место, тайну которого дано постичь не каждому. Когда мне предложили встретиться с актрисой Чувашского государственного театра юного зрителя имени М. Сеспеля, народной артисткой Чувашской Республики Валентиной Суриковой, чей юбилей праздновала в этом году наша столица, я с радостью использовала возможность пообщаться со столь уникальной личностью.

У дверей кабинета меня встретила энергичная обаятельная женщина, оказавшаяся очень интересным собеседником. Она призналась, что решение стать актрисой было принято ею уже в первом классе. Со второго она участвовала в номерах художественной самодеятельности, пела в хоре, читала стихи, в основном Маяковского. Сегодня ее кумиры – Анна Ахматова и Сергей Есенин. Во время учебы в республиканском культурно-просветительском училище девушка практически не покидала стены театров, посещая все постановки. Она начала работать в 1973 году и с тех пор постоянно на сцене.

В. Сурикова играет не только в русских, но и в чувашских спектаклях. Как призналась актриса, ей легче выступать на родном чувашском языке, хотя значимость и принадлежность ролей к какой-то определенной культуре для нее не имеет значения. «Считаю, что актеру необходимо уметь играть и комедийных, и драматических персонажей как на русском, так и на чувашском языке» – таковы слова актрисы. Ее основные амплуа – социальная, романтическая и комедийная героини. Она играет таких персонажей, как Каплалова в пьесе Мурзакова «Где живет домовой?», Мать в пьесе «Соколик ты мой», Угарина и Мать из «Последних» Горького. Также она известна как Маша в спектакле «В добрый час» Розова, мещанка в «Шторме» Билль-Белоцерковского, Софья Петровна в «Антонине» Мамлина, Харита Огудалова в «Бесприданнице» Островского, Эльзевира Ренессанс в «Клопе» Маяковского. Сейчас Валентина Сурикова работает над «Грозой» Островского, где играет Кабаниху.

Всем известна фраза «талантливый человек талантлив во всем». В полной мере ее можно отнести к Валентине Суриковой, которая сочиняет музыку, стихи и снимается на телевидении. Писать песни и слова к ним она начала относительно недавно, хотя поэзия всегда жила в ее душе. Свой первый сольный альбом Валентина Сурикова составляла в течение 5 лет – сейчас на три песни из него сняты клипы. На телевидении она принимала участие в съемках более десяти фильмов, среди них «Как быстро молодость проходит», «Сыновья», «Нарспи» режиссера В. В. Иовлева.

Актриса призналась, что во время выступлений для нее особенно важна поддержка публики. «Бывали случаи, когда зритель как бы подсказывал, что следует делать актеру. Очень важна энергия, исходящая из зала. И когда ее нет, приходится тяжело, быстро устаешь и утомляешься», – говорит актриса. Сейчас ее главная цель – сыграть много новых ярких ролей, которые бы понравились и запомнились зрителям.

Анастасия Андреева,
студентка IV курса ИТФ

№ 7 (123), октябрь 2012

Минуло уже больше года, с тех пор как нас покинул выдающийся музыкант современности – пианист Николай Петров. Он ушел на 69-м году жизни и еще был полон сил и творческой энергии, чтобы дарить музыку людям, учить студентов, а также защищать интересы музыкантов. Он был не просто великий пианист, а еще и человек, которому было не все равно.

Выходец из музыкальной семьи, Николай Арнольдович учился в ЦМШ (класс Т. Кестнер), затем в Московской консерватории (класс Я. И. Зака) и уже в годы учения громко заявил о себе, завоевав вторую премию на Конкурсе пианистов Вэна Клайберна, а позже – Королевы Елизаветы в Брюсселе. Его концертной деятельности, которая длилась годы, сопутствует сотрудничество со многими знаменитыми оркестрами и дирижерами, такими как Е. Светланов, К. Кондрашин, Ю. Темирканов, Г. Рождественский, М. Янсонс. «От могучего русского пианиста исходит настоящий мефистофельский гипноз», – писала итальянская газета «Иль Джорнале». А «Гардиан» добавляла: «Если закрыть глаза, то кажется, что фортепианный концерт исполняют шесть рук, а отнюдь не две».

О том или ином социальном, политическом или культурном явлении журналисты норовили узнать мнение Николая Арнольдовича, которое, как правило, всегда отличалось исключительной прямотой. Он выступал на телевидении в защиту «военнообязанных» музыкантов, против отечественной системы музыкального образования и воспитания, против «мерзкой» попсы. Сам считал, что его неумение льстить и лицемерить часто оборачивалось против него: в конце 70-х Петров стал «невыездным». О конкурсах он говорил: «К музыкальным конкурсам – то, как они сейчас реализуются, – я отношусь с ужасом, сейчас международная система творческих соревнований представляет собой цвет коррупции, тенденциозность и “протаскивание” своих… Именно поэтому я основал свой фестиваль “Кремль музыкальный”. Я стараюсь разыскать людей, которые были незаслуженно задвинуты в арьергард, и найти-вернуть им дорогу на сцену, которую они заслуживают…»

Ежегодный фестиваль «Кремль музыкальный» – не единственный результат работы Николая Арнольдовича. Благотворительный фонд Николая Петрова был еще одной стороной его жизни. Фонд обеспечивал пенсии ветеранам искусства и культуры, стипендии для талантливых и перспективных школьников, целевую помощь в закупке инструментов для творческих коллективов, организаций и музыкантов.

Насыщенная общественная деятельность никогда не мешала исполнительской карьере. В последние годы своей жизни Петров давал до 40 концертов в год, удивляя публику новыми программами, божественным звуком и музыкальной чуткостью. И даже через несколько дней после случившегося в Минске инсульта он строил творческие планы на будущее, беспокоился о конкурсе Чайковского, где участвовал Сенг Чжин Чо – 17-летний пианист, которого он сам когда-то привез в Россию. Но этим планам уже не суждено было сбыться…

Человек огромной души, выдающийся деятель, Н. А. Петров много сделал для отечественной музыкальной культуры и фортепианной школы. И нам остается только бережно хранить это наследие…

Ольга Ан,
студентка IV курса ИТФ

№ 7 (123), октябрь 2012

В конце сентября по приглашению кафедры хорового дирижирования на базе студенческого хора Дирижерского факультета (руководитель – профессор С. С. Калинин) в Рахманиновском зале с успехом прошел мастер-класс профессора Чеслава Фройнда, завкафедрой хорового дирижирования Музыкальной академии имени К. Шимановского в г. Катовице. В процессе занятий профессор с удовольствием ответил на интересующие всех темы, а итог русско-польскому хоровому диалогу триумфально подвел заключительный концерт 28 сентября.

‑ Пан Чеслав, каковы Ваши первые впечатления от работы с хором студентов Московской консерватории?

‑ Хор прекрасно приготовил все партитуры произведений – это впечатление сложилось буквально с первых звуков. Особенно я хотел бы выделить несколько моментов. Это, в первую очередь, замечательная вокальная культура членов хора. Отсюда и высокое музыкальное мастерство, и гибкость в восприятии тех заданий и замечаний, которые я делаю во время работы, – диапазон возможностей хора очень широк. Ну и, конечно, нельзя не упомянуть о красоте, необыкновенной симпатичности всей молодежи!

‑ Для репетиций Вы выбрали программу, состоящую в основном из духовной музыки современных композиторов. Чем обусловлен такой выбор?

‑ Что касается моих предпочтений, то прежде всего это сакральная музыка, особенно хоровая музыка ХХ века. Для программы мастер-класса я выбрал несколько произведений из репертуара своего студенческого хора. Это Х. Гурецкий, Г. Ботор. Это Е. Богуславский, мой очень дорогой друг. Сегодня на репетиции я вспоминал, как мы с моим хором готовили его «Pater noster» для первого исполнения. Когда на репетицию пришел композитор, сопрано замешкались в кульминации и не сняли «фа» второй октавы по руке дирижера, оставшись «торчать гвоздем» в паузу. Но композитор внезапно очень обрадовался, вскочил и закричал: «Да, так и будет в партитуре!»… Постоянная и очень тесная дружба связывает меня с Р. Твардовским – мне принадлежит право первого исполнения его произведений. Он подарил мне свой сборник – «Хвали, душе моя, Господа» и «Аллилуйя» как раз оттуда.

‑ Как обстоят дела с хоровым искусством в Польше сегодня?

‑ Последние годы наблюдалась безрадостная тенденция: спад интереса к хоровой музыке. В самодеятельных хорах остались только пожилые люди. Но когда стало больше свободы, демократии в стране, в молодежной среде, как грибы после дождя, стали появляться хоровые коллективы. Сначала они были тесно связаны с католическими общинами при костелах, но потом это движение стало расширяться. Как член жюри различных конкурсов, я вижу, что появляются все новые и новые коллективы. Поэтому я вполне оптимистично должен сказать, что хоровое искусство все-таки сейчас развивается и есть надежда на движение вперед.

‑ Есть ли пути для выпускников Академии, чтобы реализовать себя в хоровой области? Существует ли практика, возможность найти работу по специальности еще во время учебы?

‑ У нас есть определенное количество практики. Это и подготовка к педагогической деятельности, и практика артистическая ‑ то есть само дирижирование, конечно, под наблюдением профессионального дирижера. А в остальном ‑ Академия старается поддержать и каким-то образом облегчить возможность дальнейшей работы, особенно тем студентам, которые сами ищут или основывают свои небольшие хоры. При этом обязательно должно соблюдаться одно условие: такая деятельность не должна мешать регулярным учебным занятиям.

‑ Напоследок могли бы Вы подвести итог проходящего мастер-класса, выразить какие-то пожелания?

‑ Очень хочу поблагодарить руководителя хора Станислава Семеновича Калинина за внимание и плодотворное сотрудничество. Концерт с хором Московской консерватории в зале имени Рахманинова для меня – второй по важности в жизни. Первым же было выступление с хором политехнического института в зале Нью-Йоркской филармонии в 2001 году. А если говорить о пожеланиях, то прежде всего я бы хотел, чтобы появилась возможность визита вашего хора в Академию музыки в Катовице. У нас в планах есть идея организации международного фестиваля студенческих хоров. Будем добиваться финансового гранта ‑ даст Бог, нам это удастся!

Материал подготовила Ольга Ординарцева,
студентка IV курса ДФ

№ 7 (123), октябрь 2012

В истории музыкальной культуры сокрыто еще немало имен композиторов, снискавших при жизни огромную славу, платой за которую стало полное забвение после смерти. Некоторые из них действительно не заслуживают права на вечную память, но встречаются и по-настоящему крупные личности, требующие более пристального внимания к себе, особенно со стороны историков музыки. К числу таких «незаслуженно забытых» относится один из ярчайших композиторов XVIII века Георг Филипп Телеман.

Немецкий мастер, во славу которого современники неустанно слагали оды и воспевали ему дифирамбы, был известен не только в Германии, но и во всей Европе, включая Россию. Настоящий баловень судьбы, которому удача сопутствовала во всех творческих начинаниях, композитор после смерти был надолго предан забвению, вплоть до сегодняшнего дня. Музыка Телемана не часто украшает концертные афиши. Не жалуют композитора и музыковеды, поскольку полноценного исследования его жизни и творчества на русском языке, насколько мне известно, не существует. Что касается меня, то мое первое знакомство с композитором состоялось во время изучения жизни другого музыканта. (Я имею в виду всем известный и ставший хрестоматийным пример из биографии Иоганна Себастьяна Баха, когда Телеман дерзнул лишить великого немца права занимать должность кантора церкви Св. Фомы в Лейпциге.)

Количество созданных Телеманом сочинений, затрагивающих все известные для его эпохи жанры и формы, поистине огромно. Не случайно исследователь Стивен Цон называет Телемана «самым плодовитым» композитором своего времени. К примеру, он создал не менее двадцати трех полных годовых циклов церковных кантат. Причем каждый цикл рассчитан на все воскресения и праздники церковного календаря. Число же его оркестровых сюит приближается к тысяче. Интересно, что некоторые кантаты, а также отдельные вокальные или инструментальные композиции Телемана долгое время считались произведениями самого И. С. Баха и даже издавались в таком виде.

Не менее интересна и другая сторона деятельности композитора – литературная. Здесь наследие композитора также отличается чрезвычайным разнообразием жанров и форм. Кроме многочисленных текстов кантат перу автора принадлежат поэма памяти безвременно почившей жены, несколько хвалебных од, посвященных Иоганну Маттезону. Венчают этот далеко не полный перечень литературных опусов три автобиографии, созданные композитором в 1718, 1729 и 1732 годах.

Жизнеописания Телемана – своего рода мемуары композитора. Ведь в них автор не просто констатирует тот или иной факт своей биографии. В стремлении зафиксировать свои внутренние переживания, в мельчайших деталях описать то или иное событие личной жизни Телеман выступает как характерный представитель эпохи, дитя своего времени. Времени, когда целью творческих устремлений художников постепенно становился внутренний мир человека. Эта тенденция нашла отражение, казалось бы, в самых обыденных вещах: не случайно именно в эпоху барокко зародилась мода на зеркала и мемуары: человек отважился окинуть взглядом самого себя словно бы со стороны.

Показательным в этом отношении является первое жизнеописание композитора, датируемое 1718 годом. Начав скупо и довольно сжато излагать подробности своей жизни, Телеман вскоре прерывает рассказ. И понятно, почему: творческая натура композитора не терпела скуки и однообразия! Зато вслед за этим начинается новый круг повествования, так называемое сопроводительное послание Иоганну Маттезону. Обе части жизнеописания – сжатое изложение фактов, а затем более подробное их раскрытие – могут быть уподоблены типичному для музыкального барокко принципу ядра и развертывания. Поразительно, как законы чисто музыкального развития влияют на логику построения литературного произведения! Самое же ценное во второй части автобиографии – это стихи композитора, представленные в тексте в большом количестве.

Вскоре после начала повествования автор приводит четверостишие, которое без преувеличения может быть названо музыкальным кредо композитора:

Ведь пение – основа музыки,
И должен ты уметь
В игре иль в сочинении
Мелодию пропеть.

А в следующей поэтической строфе Телеман выражает свое видение того, каким должен быть настоящий музыкант:

Послушай, звук у скрипки точь-в-точь как у органа,
Гобой на пару с флейтой глас меди повторит.
Виоль да’гамба все же шагает с басом прямо,
И тут, и там – повсюду звон трели голосит.
Но все это не то! Ведь музыка не в этом!
Сыграть так просто ноты всяк сможет кое-как.
Заставить инструмент свой звучать, как бы страдая,
Не каждый сможет, но все же лишь верный музыкант.

Так же и видение того, каким должно быть искусство (то есть не сложным и доступным лишь избранным, а, наоборот, подходящим всякому человеку), изложено Телеманом в поэтической форме:

Ведь это колдовство, что целый мир из звуков
Построить на бумаге ты сможешь для всех нас.
Но выйдет из него не волшебство, лишь мука,
Коль сложным сочиненье покажется для глаз.
Но я скажу одно: что сложено легко – послужит многим,
А все то, что сложностью гордится, лишь в пищу избранным
способно пригодиться.

Уже по этим нескольким стихотворениям можно судить о Телемане как об интереснейшей личности в культуре XVIII столетия, незаслуженно забытой потомками. Уверен, что все нарастающий интерес к фигуре композитора позволит нам в скором времени по достоинству и с наибольшей полной оценить завещанное им наследие.

Сергей Никифоров,
студент IV курса ИТФ

№ 6 (122), сентябрь 2012

Государственный симфонический оркестр республики Татарстан (ГСОРТ) открыл свой 47-й концертный сезон. Почти полувековая история оркестра началась в 1966 году. У истоков коллектива стоял Назиб Жиганов – председатель Союза композиторов Татарстана, основатель и ректор Казанской государственной консерватории с 1945 по 1953 год. Он пригласил на пост художественного руководителя и главного дирижера оркестра Натана Рахлина. За годы работы Натана Григорьевича ГСОРТ стал высокопрофессиональным коллективом, в репертуар которого вошли шедевры мирового симфонического репертуара. После место за дирижерским пультом ГСОРТ занимали Ренат Салаватов, Сергей Калагин, Фуат Мансуров. Новый период в жизни оркестра начался в июле 2010 года, когда коллектив возглавил Александр Сладковский.

Александр Витальевич окончил Московскую и Санкт-Петербургскую консерватории, был главным дирижером театра оперы и балета Санкт-Петербургской консерватории и оркестра санкт-петербургской Капеллы, дирижером оркестра «Новая Россия». Придя в ГСОРТ, Александр Сладковский не только поднял игру музыкантов на высокий профессиональный уровень, но и обеспечил максимально комфортные условия для оркестрантов. В течение года в итальянском городе Кремноне были закуплены восемь скрипок, четыре альта, три виолончели, контрабас и арфа (четыре скрипки и альт XVII века мастера Паоло Антонио Тесторе, ученика великого Страдивари!). Группа фаготов пополнилась новыми инструментами знаменитой немецкой фирмы «Puchner».

Менее чем за два года оркестр ярко заявил о себе на российской музыкальной арене. А. Сладковский учредил в Казани четыре международных фестиваля  самой разной тематики: «Казанская осень», «Рахлинские сезоны», «Белая сирень» и «СONCORDIA». Фестиваль «Белая сирень» имени Сергея Рахманинова призван познакомить жителей республики с богатым наследием великого русского композитора. Уже дважды в Казань по приглашению Сладковского специально приезжал Александр Рахманинов, внук Сергея Васильевича. Одним из самых ярких событий стало учреждение крупного фестиваля современной музыки «СONCORDIA» имени Софии Губайдулиной – уроженки республики Татарстан. Он прошел впервые в ноябре 2011 года и был посвящен юбилею Софии Асгатовны. Подарком для слушателей стало личное присутствие композитора на концертах фестиваля.

К участию в этих форумах и выступлениях оркестра Александр Витальевич активно привлекает ведущие музыкальные силы России и зарубежья. За последний год Казань посетили Давид Герингас, Денис Мацуев, Николай Луганский, Борис Березовский, Юрий Башмет, Ольга Бородина, Хибла Герзмава, Дмитрий Хворостовский, Барри Дуглас и многие другие.

Важную часть работы оркестра составляют просветительские проекты. Продолжая традиции, заложенные Н. Рахлиным, А. Сладковский много внимания уделяет турне по городам Татарстана, в ходе которых все желающие могут бесплатно приобщиться к высокому искусству. Для поддержки особо одаренных учеников музыкальных школ и студентов консерватории учрежден проект «Достояние республики». В рамках программы «Исцеление музыкой» оркестр дает концерты для инвалидов и тяжелобольных детей. В следующем сезоне стартует новый образовательный проект «Уроки музыки с оркестром», в рамках которого музыканты будут давать бесплатные познавательные лекции и выступления для учеников казанских общеобразовательных школ. За эти и другие благородные поступки коллектив был удостоен звания «Благотворитель года – 2011».

Оркестр уже представил свою работу на суд европейских слушателей. В июне 2012 года ГСОРТ принял участие в Международном музыкальном фестивале «Worthersee Classics» в австрийском городе Клагенфурт. Кроме того, руководитель Международного музыкального фестиваля в Равинии Вельс Кауфман пригласил музыкантов в Северную Америку для участия в этом престижном форуме в 2013 году. Многие критики уже сегодня признают коллектив из Казани одним ярких в России. И, может быть, не за горами время, когда Государственный симфонический оркестр республики Татарстан составит достойную конкуренцию именитым оркестрам мира.

Ольга Завьялова,
студентка IV курса ИТФ

№ 6 (122), сентябрь 2012

18 мая в своем доме в баварской коммуне Берг, не дожив 10 дней до 87-летия, скончался великий немецкий певец Дитрих Фишер-Дискау.

Одно это имя способно вызвать в памяти вереницу звуковых ассоциаций, навеянных его потрясающим голосом. XX век, благодаря своей сложной и неоднозначной истории, стал совершенно особой эпохой в европейской музыке, а творчество Фишера-Дискау для нас, живущих в начале века двадцать первого, – эталоном мастерства музыканта того времени. Сегодня едва ли возможно представить себе, как выглядела бы картина европейской музыки прошлого cтолетия, если бы на ней не присутствовала личность Фишера-Дискау.

Невозможно забыть наполненные глубокой человечностью интерпретации певца «Прекрасной мельничихи» и «Зимнего пути» Шуберта. Биением усталого, истекающего страданием сердца слышатся «Песни странствующего подмастерья» Малера. Становится страшно – стоит только вспомнить звучание «Лесного царя». Все эти образы – лишь малая часть той колоссальной работы музыканта, которая навсегда останется в анналах истории музыки.

Необыкновенной чистоты голос Фишера-Дискау, соединенный с огромным актерским даром и непрестанным саморазвитием чрезвычайно талантливого человека, – все это послужило причиной возникновения ряда образов, через которые мы теперь воспринимаем оперу и феномен европейской композиторской песни. Стиль исполнения Фишера-Дискау – яркий, но не ослепляющий – проникает в сердце каждому, оставаясь при этом глубоко индивидуальным и безошибочно узнаваемым с первых звуков.

Наверное, мало кто знает, что помимо высочайшего качества звуковых памятников Мастер оставил нам и литературное наследие. Его книга размышлений и воспоминаний «Отзвуки былого» не уступает образцам текстов лучших музыкантов прошлого – Бетховена, Шумана, Бородина. Сквозь описание своей жизни, наполненной личным творчеством и встречами со многими исполнителями и дирижерами, чьи имена давно стали для нас символами самой музыки, просвечивает великолепный ум автора – человека с богатой и тщательно организованной системой внутреннего мира, с теплым юмором рассказывающего о тех, кто вместе с ним шел по дороге, имя которой – Музыка, и об извилистых перипетиях того непростого времени, в котором ему выпала судьба творить. Для каждого, чье сердце оживает при имени Фишера-Дискау, эта книга станет символом задушевной беседы, в которой автор с присущей ему скромностью, тактом и обаянием раскрывает бытие европейской музыки во второй половине XX века, с большим достоинством отзываясь о героях своего повествования.

Слушая Фишера-Дискау, невозможно представить, что звучащее было пропето когда-то, – все ощущается так, будто происходит сейчас и звучит впервые. По-своему певец открыл «эликсир молодости» – голос Дитриха Фишера-Дискау, благодаря многочисленным записям, навсегда сохранит для нас свежесть звучания и неугасаемый жар артистического огня.

Марина Вялова,
студентка IV курса ИТФ

№ 6 (122), сентябрь 2012

Есть люди, которые раскрываются в полной мере лишь при живом общении. Одна из них – народная артистка России профессор Юлия Андреевна Туркина. Как только я вошла в ее класс, меня встретила очень приветливая женщина, с глазами, излучающими свет и любовь к жизни. И еще я сразу поняла: эти глаза видели многое, ведь Юлия Андреевна пережила Великую Отечественную войну, о которой она до сих пор рассказывает с болью и так, как будто это произошло вчера…

Уже с порога Юлия Андреевна заявила, что самое главное достижение в ее жизни – это фортепианный дуэт. По всему миру были известны Галина и Юлия Туркины – «душа и сердце», как их прозвали за проникновенное исполнение. Более 60 лет сестры Туркины без перерыва продолжали свою деятельность. Каждый год в честь своей сестры, которой уже нет в живых, Юлия Андреевна дает сольный концерт.

Кроме того, осенью 2011 года Юлия Андреевна на сцене встретила свой юбилей. Но она, как и всякая женщина, не любит цифры. Скажу лишь то, что Юлия Андреевна является единственной концертирующей пианисткой, достигшей такого возраста. Именно за эти заслуги ее имя было занесено в Книгу рекордов Гиннеса.

Меня поразила ее невероятная трудоспособность – Юлия Андреевна много играет в камерном ансамбле и постоянно учит новые произведения, чем могут похвастаться отнюдь не все нынешние музыканты. И играет она всегда наизусть! «Когда играешь наизусть, – говорит она, – ты исполняешь, а когда играешь по нотам – читаешь с листа». После этих слов она тут же стала показывать ноты виолончельной сонаты Мясковского и мы погрузились в обсуждение музыки.

Есть музыканты, которые не очень задумываются о смысле сочинения при его исполнении, о том, что хотят донести до публики. Юлия Андреевна сказала золотые слова, которые должны светить как маяк всем исполнителям: «Самое главное для музыканта – душой сказать публике то, что он ждет. Пальцы должны говорить то, что чувствует душа. А сейчас у многих пальцы изумительные, техника феноменальная, а кому она нужна без души? Никому! Еще Рахманинов предупреждал, что скоро сердце и душа отомрет». Будем надеяться, что благодаря таким людям, как Юлия Андреевна, это не произойдет никогда.

Лилия Миндиярова,
студентка IV курса ИТФ

№ 5 (121), май 2012

8 апреля в подмосковном городе Жуковский состоялся концерт Школы хорового искусства «Полет» им. Т. Е. Селищевой под названием «Наш любимый композитор». Это солнечное воскресенье объединило сразу несколько праздников: Вербное воскресенье, Пасха у западных христиан, День войск противовоздушной обороны… Но главным поводом для встречи стал юбилей известного московского композитора Михаила Броннера, в связи с 60-летием которого в Москве проходит череда концертов. Об одном из них, совершенно особенном, хочется рассказать.

С «Полетом» Михаила Борисовича связывает очень многое. Во-первых, крепкая дружба с основателем школы, увы, ушедшей из жизни, Татьяной Евгеньевной Селищевой. Кроме того, сын композитора, а позже и внук ездили на занятия в хоровую студию из Москвы, они до сих пор не расстаются с друзьями из «Полета». Сам композитор провел вместе с «Полетом» в летних трудовых лагерях Молдавии, Крыма, Украины не одно лето, о чем вспоминает с большим удовольствием. С тех пор он даже называет себя «хоровым папой».

Композитор написал для детского хора множество произведений разной сложности: в составе школы 5 хоров, в которых поют дети от 5 до 17 лет. Он часто дирижирует, разучивает новые партитуры, дает бесценные творческие рекомендации по исполнению собственных сочинений. Детям из школы «Полет» несказанно повезло, ведь они имеют возможность не только исполнять музыку великих классиков, но и непосредственно общаться с композитором-современником. За многие годы совместной работы с М. Броннером «полетовцы» узнали его не только как серьезного музыканта-профессионала, но и как шутника, добряка и просто замечательного человека!

Среди любимых произведений композитора есть «хиты», которые абсолютно все хористы, как и их родители и педагоги, знают наизусть: «Бульдог и таксик» на слова Д. Хармса, «Вредные советы» на слова Г. Остера, «Гадания по различным частям тела». Правда, этот юмористический ряд дополняют и весьма серьезные работы, написанные Броннером именно для детского хора (сам композитор считает, что тембр детского голоса, не «испорченный» искусственно поставленным вибрато, является лучшим музыкальным инструментом). Его «Stabat Mater Dolorosa», «Псалтирь» были исполнены с камерным оркестром «Времена года» (дирижер Владислав Булахов) и записаны на диск.

В тот вечер принять участие в выступлении посчастливилось всем ребятам – от малышей из хора «Капелька» до старшего концертного хора «Полет» и даже хора выпускников «Вдохновение». Сам маэстро Броннер присутствовал на концерте и был очень тепло встречен руководителями хора, детьми и их родителями. Выпускники прошлых лет подготовили любимому композитору невероятный сюрприз: кроме традиционного «Край ты мой заброшенный» на стихи С. Есенина, тоже ставшего «хитом», хористы исполнили песню… другого автора. Текст был сочинен выпускниками в виде поздравления с юбилеем и положен на хорошо известную Броннеру мелодию Ефрема Подгайца «Веселый старичок»! По признанию хористов, выбор определило юмористическое название, хотя, конечно же, музыканты единогласно воскликнули, что эра молодого композитора для Броннера не закончилась, а перешла в новую стадию – маститого художника.

В заключение концерта старший хор «Полет» исполнил 6 номеров из нового сочинения Броннера «Лимерики» на стихи Э. Лира с участием фортепиано и ударных (дирижировал автор). В мае этого года британскому писателю Лиру исполнилось бы 200 лет. Его короткие юмористические стихотворения, построенные на обыгрывании бессмыслицы, и легли в основу нового сочинения – композитора всегда привлекали комические сюжеты, и «Лимерики» не исключение. Произведение предназначается для исполнения с камерным оркестром, и уже в этом составе премьера состоится 19 мая в Московском доме музыки. Юбилейный марафон продолжается!

Анна Филиппова,
студентка III курса ИТФ