№ 5 (148), май 2015

Игорь Грабарь. Портрет В. Г. Дуловой (1935)

С именем Веры Георгиевны Дуловой (1909–2000) связана целая эпоха в истории арфового искусства. Выдающаяся исполнительница – муза, вдохновлявшая своей игрой композиторов, художников, поэтов – Вера Георгиевна внесла большой вклад в развитие отечественной арфовой школы: воспитала целую плеяду известных исполнителей (среди которых – нынешние педагоги консерватории), вела обширную просветительскую, методическую деятельность, и, наконец, стояла у истоков Русского арфового общества, недавно отметившего свой полувековой юбилей.

Этому событию был посвящен специальный вечер «Четыре века музыки для арфы», состоявшийся 13 марта в зале им. Н. Я. Мясковского. Он вызвал колоссальный интерес у слушателей – многим просто не хватило мест в зале, и они расположились в коридоре, пытаясь уловить звуки, доносившиеся из-за дверей. Программа была исключительно насыщенной. Помимо оригинальных произведений для арфы звучали переложения сочинений Моцарта, Дебюсси и де Фальи. Географический и временной диапазон программы охватывал музыкальное искусство почти всего северного полушария последних четырех веков. Завершила концерт посвященная Дуловой «Фантазия в розовых тонах» нашего соотечественника и современника Виктора Ульянича.

Вечер объединил исполнителей самых разных возрастов, представителей многих учебных заведений: участвовали юные арфистки из ЦМШ и Гнесинской школы, Детской школы искусств им. Шуберта и Колледжа им. Г. П. Вишневской, студентки консерватории и Ипполитовки, солисты творческих коллективов и даже преподаватели. Арфа звучала не только сольно, но и в ансамбле с фортепиано, валторной, флейтой, вибрафоном и второй арфой.

Воспоминаниями о занятиях в классе Веры Георгиевны и личном опыте общения с Учителем с удовольствием поделилась преподаватель Московской консерватории Елена Николаевна Ильинская.

— Елена Николаевна, как Вы попали в класс Веры Георгиевны? Была ли связана с этим какая-нибудь особенная история?

— Истории, в общем-то, никакой не было. Училась я у Михаила Павловича Мчеделова, и Вера Георгиевна пришла на наш выпускной экзамен. Она сидела в комиссии, и таким образом я попала к ней в класс. На консультации перед поступлением у меня почему-то не было особого волнения. Я играла сонату Дюссека, которая была обязательным произведением на израильском конкурсе. Вера Георгиевна спросила: «А быстрее можешь?». Она-то хотела, чтобы я медленнее играла, а я думала, что мне и вправду нужно играть быстрее, и все ускоряла, ускоряла…

— Какие произведения и каких авторов Вера Георгиевна предпочитала давать своим ученикам?

— Она замечательно владела арфовой школой, и считала, что без этого не может быть звучания. Если ты очень одаренный человек, но у тебя нет правильного аппарата, правильного извлечения звука, каким бы ты ни был талантливым, выразить себя не сможешь – будет нечем. Поэтому с самого начала мы «садились на этюды» (она сама отредактировала этюды Черни). Вера Георгиевна очень тщательно следила за тем, чтобы соблюдались правила, которые сейчас и я, как преподаватель, стараюсь не пропустить. Она была педагогом, но при этом оставалась артисткой, действительно Народной артисткой. Мы всегда знали, к кому на урок идем. Она все показывала и брала обыкновенный аккорд так, что сразу было слышно – его взял Мастер. До сегодняшнего дня ее место так никто и не занял.

— А как она составляла программу?

— С самого начала в ней было все: классика, концертная форма, современная пьеса. Таким образом, ты все время очень прочно стоял на ногах. Уроки были полноценные, и если не было лекции, все оставались слушать друг друга, потому что понимали, что такую возможность упускать нельзя. Учеников было много, на классных вечерах выступали восемь-девять человек.

— Были ли у Дуловой собственные произведения?

— Нет, она делала обработки – очень хорошие, профессиональные. У нас же арфовой литературы мало, но много обработок, сделанных арфистами. Например, французская музыка. Дебюсси очень приветствовал, если его фортепианные произведения звучали на арфе (когда мы в оркестре играем Дебюсси и Равеля, понимаем, что эти композиторы арфу очень любили). Дулова дала жизнь многим произведениям, и ей самой посвящено очень много музыки.

— С кем она была связана больше всего?

— Она выступала со многими выдающимися музыкантами. Очень дружила с Козловским, аккомпанировала ему. Когда была маленькой, Луначарский отправил ее, Оборина и Шостаковича учиться за границу, и их дружба продолжалась и дальше. Дружила с А. Хачатуряном и его женой Ниной Макаровой, Л. Книппером, А. Балтиным, Р. Щедриным, А. Жоливе. Ее всегда окружали ученые, писатели, деятели искусств.

— Как Вере Георгиевне удалось совместить педагогическую, концертную и организаторскую деятельность?

— Она была очень сильная, и умела хорошо организовывать, причем не потому, что у нее был организаторский дар, а потому что кто-то должен был это делать. По сути, она подготовила возникновение Русского арфового общества – а тогда, 50 лет назад, это была просто Всесоюзная ассоциация арфистов. Нужно было объединить учеников ЦМШ в Москве и Ленинграде, студентов консерваторий, оркестрантов из разных городов – все они стали собираться в Москве в этой Ассоциации, которая поддерживала молодежь, развивала арфовое образование, проводила концерты, смотры, фестивали, детские конкурсы… Дулова из-за границы привозила ноты, много рассказывала о своих поездках. Когда ее не стало, эта деятельность продолжилась, и постепенно Ассоциация «переродилась» и юридически переоформилась в Русское арфовое общество (2003), которое стало правопреемником того, что создала Дулова.

Вера Георгиевна очень высоко подняла значимость советской школы, ее считали королевой арфы. Вся ее жизнь была связана с Большим театром и Госоркестром, ни один правительственный концерт не обходился без Дуловой. Она с арфой и на Северный полюс летала. Она всегда была на пьедестале.

Вере Дуловой

Сергей Городецкий

 «АРФА»

Когда из голубого шарфа
Вечерних медленных теней
Твоя мечтательная арфа
Вдруг запоет о вихре дней,

О бурях неги, взлетах страсти,
О пламенеющих сердцах,
Я весь в ее волшебной власти,
В ее ласкающих струях.

И кажется, что эти звуки
На волю выведут меня
Из праздной скуки, душной муки
Ушедшего бесплодья дня.

1967

Беседовала Александра Обрезанова,
студентка III курса ИТФ

№ 4 (147), апрель 2015

В «Центре молодежного парламентаризма» в Москве 3 марта состоялось заседание пресс-клуба главных редакторов и руководителей пресс-служб вузов «Грифель».

На встречу были приглашены руководители и редакторы студенческих СМИ, сотрудники пресс-служб, представители социальных сетей вузов. Целью создания такого информационного сообщества, по словам председателя совета проректоров, модератора встречи Артура Савёлова, должна стать помощь в популяризации внутривузовской работы: доступность информации о том, что происходит в других образовательных учреждениях города.

Совет проректоров по воспитательной работе образовательных организаций высшего образования России создан в 2007 году с целью объединения усилий по совершенствованию системы воспитания студенческой молодежи, межвузовского взаимодействия и является крупнейшим профессиональным объединением в сфере молодежной политики.

Создание единой информационной площадки – лишь одно из направлений развития информационного взаимодействия со студенческими СМИ в рамках большого комплекса мероприятий, запланированных «Московским студенческим центром» на 2015 год. В их числе – встречи с заместителем Мэра Москвы, проведение Всероссийского конкурса студенческих изданий молодых журналистов «Хрустальная стрела», циклы тематических встреч с известными московскими журналистами, курсы повышения профессиональной квалификации, содержащие лекции и практические занятия на темы создания визуальных образов в соцсетях, профессиональной журналистской этики и других направлений журналистской деятельности. Отдельное внимание было уделено конкурсу «Хрустальная стрела».

Работа со студенческими СМИ осуществляется «Московским студенческим центром» с момента создания в 2000 году, однако сейчас при поддержке Министерства образования России, Федерального агентства по делам молодежи и Правительства Москвы приобретает все более ощутимый масштаб.

После вступительного слова организаторов последовали вопросы: будут ли треннинги проходить в самих вузах и получат ли участники сертификаты, кто сможет в них участвовать, поскольку руководителями студенческих СМИ, пресс-служб и администраторами соцсетей, которыми являются, как правило, не студенты, а профессионалы. Уже в подготовленных к встрече материалах участникам был представлен перечень мероприятий на текущий год, однако руководители пресс-клуба подчеркнули, что открыты и к встречным предложениям, в том числе по организации работы. Уже сейчас любая информация от вузов, способная заинтересовать широкий круг лиц, может быть размещена на сайте «Московского студенческого центра» в Интернете в директории студенческого информационного агентства «Клик». На вопрос, где узнать о регламенте проведения конкурса «Хрустальная стрела», организаторы отсылали к публичным источникам. К сожалению, ни на сайте «Московского студенческого центра», ни в полученных материалах, сроки и условия конкурса в текущем году, не обозначены.

Собрание проходило в душном, маленьком, забитом людьми помещении. В соседнем зале гремела музыка, так как параллельно шла регистрация участников VIII Съезда молодых парламентариев. Неловкий момент возник с внезапным появлением заместителя Мэра Москвы – руководителя Аппарата Мэра и Правительства Москвы Анастасии Раковой и председателя Мосгордумы Алексея Шапошникова. Войдя в зал, чтобы поприветствовать собравшихся, московские чиновники прервали на полуслове речь одного из участников. Когда же после выступления госпожи Раковой ему удалось продолжить, чиновница, не обратив внимания на то, что в этом зале собрались не молодые парламентарии, а сотрудники студенческих СМИ, обратилась к нему на «ты». Такое чересчур самоуверенное поведение представительницы власти как-то не вязалось с общим тоном встречи, которая к тому времени перешла в фазу обсуждения сугубо профессиональных вопросов. Еще меньший энтузиазм встретили ее слова о разрыве между властью и журналистами, которую они хотели бы сократить путем осуществления целенаправленной совместной работы.

Присутствующих интересовало, для чего все-таки их собрали. Четкого ответа никто так и не дал. После прямого видео-включения с открытия Съезда молодых парламентариев зал начал пустеть. Те же, кто остались, переключились на обмен контактами с коллегами и начали искать поводы для встреч при Союзе журналистов.

Дарья Орлова,
II курс бакалавриата

№ 4 (147), апрель 2015

Концерт класса композиции профессора Татьяны Алексеевны Чудовой прошел 2 марта в Зале имени Н.Я. Мясковского. Учащиеся и студенты разных возрастов (от первого класса ДМШ до второго курса аспирантуры) представляли свои сочинения разных жанров и для разных составов. Удивительно, что музыка младшего поколения не уступала по зрелости сочинениям старших. Атмосфера в зале была уютной и доброжелательной: юные композиторы пришли со своими родителями, авторов постарше поддерживали друзья.

Открыла концерт Диана Толмачева, ученица первого класса хоровой школы «Юность России». Это было довольно трогательное выступление и отличное начало концерта: юный автор сам играл на скрипке и пел свою музыку в сопровождении фортепиано (аккомпанировал Евгений Толмачев). Затем прозвучала пьеса для скрипки и фортепиано Максима-Трифона Рыбникова (2 класс ДМШ имени Е. Ф. Светланова), причем партию скрипки исполнил взрослый скрипач, а партию фортепиано – автор. Довольно смелое и энергичное произведение было тепло воспринято слушателями. Следующие две пьесы для фортепиано соло опять же исполняли авторы: это «Голоса войны» Андрея Артемьева (6 класс ДМШ АМК при МГК) и «Шорохи ночного леса» Дарьи Седых (4 класс ЦМШ при МГК). Обе пьесы ярко иллюстрировали заявленную в названиях программу.

В концерте прозвучало много вокальной музыки. Лариса Шиберт (8 класс ДМШ АМК при МГК) исполнила свою песню «Жаворонок» на слова В. Жуковского, а также фортепианную пьесу «Фантом». За ними последовали: вокальный диптих «Звезда. Крест на скале» на стихи М. Лермонтова Даниила Малюкова (I курс АМК при МГК) и два романса на стихи О. Мандельштама и А. Ахматовой Сергея Нестерова (студент джазового колледжа). Драматически напряженный цикл Малюкова, в котором автор проникся глубиной содержания избранных стихов, оттеняла символистская поэзия и те средства, которые были найдены для ее воплощения в музыке Нестеровым. В исполнении замечательной певицы Ольги Алексеевой сочинения обоих авторов были прочувствованы максимально точно, а ее превосходное актерское мастерство это впечатление только усилило.

Наконец наступил момент ансамблевой музыки. Али Сатар (8 класс ММПК) представил две пьесы: «Солнечное затмение» для виолончели (Владимир Нор) и фортепиано (автор), а также Трио для гобоя, виолончели и арфы (Иван Паисов, Владимир Нор, Анна Шкуровская). Взрослые музыканты исполняли совершенно недетскую музыку юного автора. Затем ярко выделилось выступление Анны Поспеловой (аспирантка МГК). Ее четыре пьесы для двух подготовленных роялей – «Гром», «Дождь», «Радуга» и «Солнце» – выглядели довольно авангардно (применялась и техника игры медиатором по струнам рояля, и различные постукивания; важную роль играла педаль, которая использовалась как ударный инструмент, с помощью которого создавались звуки грома). В завершение концерта выступил Янис Эль-Масри (8 класс сектора педпрактики при МГК), исполнивший свою «Легкую пьесу» для фортепиано.

В целом концерт получился ярким и насыщенным. Огромную роль в его организации сыграли ассистент Т. А. Чудовой Артём Николаевич Ананьев. Всем авторам можно только пожелать дальнейших успехов и творческого вдохновения.

Артём Семенов,
студент III курса ИТФ

№ 4 (147), апрель 2015

22 февраля в зале имени Н. Я. Мясковского состоялся концерт солистов ансамбля «Студия новой музыки» Ольги Галочкиной (виолончель) и Моны Хаба (фортепиано). Это был тематический вечер: исполнялась музыка композиторов знаменитой «французской шестерки» – Артюра Онеггера, Дариуса Мийо, Франсиса Пуленка, а также их друга и единомышленника Жана Вьенера. Каждый из этих авторов написал по одной сонате для виолончели и фортепиано. Они и были представлены.

С первых же звуков сонаты Онеггера в зале воцарилось сумеречное настроение – вся композиция буквально проникнута состоянием беспокойства. Особенно выразительно была исполнена вторая часть. Затем прозвучала также довольно напряженная соната Вьенера. Зато во втором отделении были представлены сочинения жизнерадостные и лучезарные. Уже первое из них, принадлежащее Мийо, было воспринято залом очень тепло, но подлинным апофеозом вечера стала соната Пуленка, завершившая программу.

Исполнители были на высоте. Штрихи, оттенки, динамика – все было точным, как и попадание в настроение каждого произведения. Незнакомая многим музыка звучала ясно, драматургический план был передан так ярко, что невозможно было заскучать ни на минуту.

Зал был на удивление полон. Контингент слушателей был совершенно разным: от молодежи до пожилых дам. Было понятно, что музыка эта – специфическая, и что неподготовленному слушателю будет тяжело ее воспринимать (после сонаты Онеггера одна из слушательниц выбежала из зала, размахивая руками и бормоча себе под нос: «Под эту музыку мне представляются только картины из Освенцима!»). Однако, в целом она была принята довольно позитивно, и концерт прошел удачно. Будем надеяться, что эти потрясающие музыканты и в дальнейшем будут радовать своим блистательным исполнением.

Артём Семенов,
студент IIIкурса ИТФ

№ 4 (147), апрель 2015

Концертом-монографией из произведений Фредерика Шопена хмурым вечером 9 марта Московская филармония порадовала столичных меломанов. Перед слушателями выступила блистательная пианистка Элисо Вирсаладзе, чьи концерты всегда становятся сенсацией для любителей классической музыки.

Программа включала самые знаменитые шедевры польского композитора. В первом отделении прозвучали вдохновенные ноктюрны ор. 15, героически-бравурный полонез As-dur и сосредоточенный, драматический полонез cis-moll, изящные мазурки ор. 30 и поэтично-мечтательная Баркарола. Во втором отделении  – поздние произведения Шопена: Полонез-фантазия и Соната h-moll.

Шопен в интерпретации пианистки предстал истинным романтиком. В музыке слышались ностальгическая печаль и бурная радость, чувство щемящей тоски и безудержный восторг. Ее игру отличали лирическая проникновенность, эмоциональная самоотдача, безупречный художественный вкус, техническое совершенство, внимание к деталям. Настоящим наслаждением для слуха был мягкий, глубокий, певучий звук.

В зале царила необыкновенная атмосфера увлеченности и творческого подъема, созданная мощной энергетикой исполнительницы, чей сценический образ источал аристократическое достоинство, одухотворенность, артистизм.

Особенным этот вечер делал тот факт, что концерт Э. Вирсаладзе впервые проходил в новом зале «Филармония-2» (зал имени С. Рахманинова), открытие которого в ноябре 2014 года стало одним из главных событий концертного сезона. Наиболее современную на сегодняшний день концертную площадку Москвы, отличающуюся прекрасной акустикой, уже опробовали многие выдающиеся пианисты, и полюбила публика.

Концерт увенчался единодушным восторгом зала, возгласами «Браво!» и «Блестяще!». Вечер стал прекрасным подарком к наступившему накануне Международному женскому дню. К радости поклонников таланта Элисо Вирсаладзе 26 апреля она будет исполнять Первый концерт Шопена в Большом зале Московской консерватории.

Дмитрий Белянский,
студент III курса ИТФ

№ 4 (147), апрель 2015

Духовная кантата Джованни Перголези «Stabat Mater» – одно из наиболее популярных сочинений эпохи барокко. В России оно исполняется, как правило, детскими или женскими хорами. Однако надпись на титульном листе партитуры гласит: «Духовная кантата для двух голосов – сопрано и альта [в исторической традиции – контратенора, прим. автора] в сопровождении струнного ансамбля и органа». Желание в полной мере раскрыть замысел автора, сохранить и сообщить веку двадцать первому мысль восемнадцатого века на оригинальном языке подвигло барочный консорт «Tempo restauro» («Время реставрации») во главе с художественным руководителем и дирижером Марией Максимчук, солистов Ольгу Луцив-Терновскую (сопрано) и Сергея Власова (контратенор) исполнить и записать кантату в соответствии с исторической традицией.

«”Stabat Mater” – предсмертное завещание гениального Перголези, прожившего всего 26 лет, но сумевшего раскрыть в музыке горечь земного страдания и блаженство Райской славы. Мы надеемся, что нам удалось донести до слушателя смысл написанного почти 300 лет назад…», – пишет в буклете диска Мария Максимчук. Забегая вперед, можно уверенно сказать: удалось!

Запись не студийная, что придает особый вкус услышанному: на диске сохранено живое концертное исполнение кантаты в Овальном зале Большого дворца Государственного музея-усадьбы «Архангельское» (3 ноября 2014 года). Три четверти часа – на одном дыхании. В звучании тонко переплетаются глубокий трагизм бренности, пронзающий все сочинение, и светлый образ предстоящей вечной радости. Филигранно выверенные украшения – результат скрупулезного исследования особенностей штрихового и звукового прочтения музыки эпохи барокко: выпущенный диск – вершина тщательной подготовительной работы исполнителей, плод взращенный и обретенный, итог, который останется в вечности…

Наиболее полно выразить впечатления от представленной записи могут слова из самой кантаты: «О, Мать, источник любви! Дай мне почувствовать силу скорби, чтобы я мог плакать с тобой», – поет контратенор, и тут же продолжает в дуэте с сопрано: «Сделай так, чтобы загорелось мое сердце Любовью к Господу Христу…».

Ольга Яковенко,
выпускница МГК

№ 4 (147), апрель 2015

В Музыкальном театре имени К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко в декабре в очередной раз давали «Дон Жуана» Моцарта в постановке Александра Тителя, премьера которого состоялась 10 июня 2014 года под занавес 95-го сезона.

История Дон Жуана – одна из вечных тем в искусстве. Моцарт, создавая свой шедевр совместно с либреттистом Лоренцо да Понте, воплотил в жизнь собственную трактовку бессмертного образа. Следствием своеобразной загадки моцартовского «Дон Жуана» стали бесчисленные постановки оперы, среди которых есть и традиционные, и авангардные. Спектакль, представленный в театре Станиславского, пожалуй, ближе к традиционным. Но со своими особенностями.

Первое, что обращает на себя внимание, это – сценография (Адомас Яцовскис). После поднятия занавеса перед зрителем предстает устрашающее зрелище: высокая мрачная стена, выстроенная из тридцати черных пианино, поставленных друг на друга. У многих из них отсутствуют деки, видны «внутренности», клавиши забиты гвоздями. Благодаря такой «говорящей» метафоре на ум сразу приходит сцена на кладбище. Оборотной стороной декорации является стена, усыпанная спелыми гроздьями красного винограда, символизирующего дионисийское начало, наслаждения Дон Жуана и «жертв» его любовных похождений.

Внутри декорации есть пустое пространство, оснащенное лестницами, вследствие чего становится возможным перемещение героев. В сцене на кладбище и в финале черная фортепианная стена выглядит уместной, так как соответствует трагическим событиям. Красная же стена поворачивается к зрителям на свадьбе Церлины и Мазетто, а также в любовных эпизодах. Интригой любой постановки «Дон Жуана» всегда является финал, когда главный герой должен провалиться в преисподнюю. Здесь Командор утягивает его за собой в третий ряд инструментов. Такой «минимализм» компенсируется обильным количеством жестов и перемещений по сцене, с чем актеры талантливо справляются без ущерба для виртуозных партий.

Также к особенностям спектакля относится отсутствие конкретных временных рамок эпохи, отраженных в костюмах. Несмотря на то, что действие происходит в XVII веке, герои одеты просто: мужчины в темные рубашки и сюртуки, женщины в длинные бежевые платья (художник по костюмам – Мария Данилова). Единственная отсылка к прошлому – костюмы и парики музыкантов, выходящих на сцену «в замке Дон Жуана».

Музыкальная составляющая спектакля была на хорошем уровне. Дирижировал Уильям Лейси (сотрудничает с театром с 2012 года с премьеры оперы Б. Бриттена «Сон в летнюю ночь»). Будучи дирижером-постановщиком, он блистательно решил стоявшую перед ним задачу: оркестр играл слаженно, подвижно, без излишней экспрессии, компактно, по-моцартовски. При этом вспоминается недавний «Дон Жуан» в Большом театре, который сопровождался спорами не только вокруг скандальной постановки, но и вокруг неоднозначной музыкальной интерпретации (игра на аутентичных инструментах). Здесь же играли на современных инструментах, но без искусственной романтизации, подход оказался классичным и, пожалуй, более выигрышным.

Что касается исполнителей, то в этот вечер блистал Денис Макаров (Лепорелло), которому зрители рукоплескали. В антракте кто-то заметил, что исполнителей ролей Дон Жуана (Дмитрий Ульянов) и Лепорелло в этом составе необходимо поменять местами. Увы, слуга звучал и выглядел ярче и убедительнее господина! Дон Оттавио (Артём Сафронов), как и Мазетто (Алексей Шишляев), были на втором плане, хотя стоит отметить высокий уровень мастерства, с которым были исполнены их технически весьма сложные арии.

Среди женских персонажей со своими партиями превосходно справились и Донна Анна (Мария Макеева), и Донна Эльвира (Елена Гусева), и Церлина (Дарья Терехова). Ансамблевая сторона музицирования также была на высоте. Женские роли были убедительны и актерски: по задумке режиссера они, скорее, изображали друг перед другом жертв обольстителя, чем были ими на самом деле. Каждая в любой момент была готова броситься в объятия Дон Жуана.

Интересным показалось световое оформление спектакля (художник по свету – Дамир Исмагилов). Особенно запомнилось самое начало: герои сидят за инструментами и луч света по одному выхватывает каждого, представляя публике. Все они «играют» на пианино первые аккорды увертюры, словно давая понять, что им уже известно, как закончится судьба повесы.

В постановке А. Тителя есть и трагические ситуации, и много искрящихся юмором сцен. Среди режиссерских находок встречаются совершенно «гениальные» – например, то, как изящно Церлина, на словах выражая сочувствие и покорность, тыкает ножкой в больные места побитого Мазетто. Или как Дон Жуан угрожает клинком статуе Командора на кладбище, а клинок оказывается… саперной лопаткой. Самое главное, театру удалась подлинная drama giocoso, как задумал Моцарт. Хочется надеяться, что данная постановка бессмертного «Дон Жуана» надолго закрепится в его репертуаре.

Мария Громова,
студентка IV курса ИТФ
Фото Олега Черноуса

№ 4 (147), апрель 2015

Национальная театральная премия и фестиваль «Золотая маска» – как всегда, главная театральная интрига года. В этом году в борьбу за успех включились десять оперных спектаклей. Среди них, естественно, – шедевры, не одно десятилетие бытующие на театральной сцене. Например, «Cosi fan tutte» Моцарта. За время существования фестиваля (в этом году ему исполняется 21 год) эта жемчужина комического театра уже дважды появлялась среди номинантов: в 2007 году на премию был выдвинут спектакль Московского музыкального театра имени К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко, в 2013-м – постановка Пермского театра оперы и балета имени П. И. Чайковского. Теперь опера предстала в версии Большого театра.

На главной столичной сцене спектакль «Так поступают все женщины, или Школа влюбленных» идет с июня 2014 года. Он был создан силами, в основном, зарубежных мастеров. Постановочную команду составили: музыкальный руководитель и дирижер Стефано Монтанари, режиссер Флорис Виссер, сценограф Гидеон Дэйви, художник по костюмам Девека ванн Рей, художник по свету Александр Брок, хормейстер Валерий Борисов, драматург Клаус Бертиш.

«Так поступают все женщины» – выигрышная опера для постановки на сцене, не в последнюю очередь благодаря удачному либретто Лоренцо да Понте. По словам А. Эйнштейна «действие развивается логично и весело, и в конце его испытываешь такое же эстетическое удовольствие, как от удачно решенной шахматной задачи или ловко выполненного фокуса». Музыка здесь несколько проще, чем в предыдущих операх Моцарта, очевидно, решившего на этот раз написать в более привычном для венской публики стиле. Это не мешало ему оставаться самим собой, с легкостью рассыпая чудесные мелодии, которые дают возможность вокалистам показать свой голос во всей красе.

Авторы спектакля в Большом счастливо подхватили непринужденный тон либреттиста и композитора, так что возникло ценное единство сценографии, слова и музыки. Спектакль полон остроумных деталей, частично вызванных текстом, частично внесенных фантазией режиссера. Поражает необъятной длины свиток с брачным контрактом, купидоны, к месту и не к месту выбегающие на сцену (все-таки, второе название оперы – «Школа влюбленных»), добрый десяток слуг, занятых одеванием дона Альфонсо… Несколько горькой становится ирония в марше и хоре солдат, воспевающих прелести строевой жизни – в их шеренге на заснеженном плацу виднеются носилки и перевязанные головы. Для публики Моцарта этот номер имел прямые ассоциации с жизненными реалиями: в конце 1780-х в Вене ожидали очередную войну с турками.

Господствующая идея постановки – театр в театре. На сцене изображается как бы оперный зал в миниатюре с классической «хрустальной» люстрой, ложами, балконами. Герои одеты в костюмы, которые вполне можно было бы отнести к XVIII веку, в некоторых эпизодах возникают подчеркнуто традиционные декорации вроде пышного многоуровневого сада. Особенно выразительны бутафорские волны, создаваемые актерами прямо на глазах у публики, – в это время дон Альфонсо поет с корабликом в руках (так передан мнимый отъезд женихов). Как поделился исполнитель его партии Андрей Захаров в видео-анонсе к премьере, этот персонаж воспринимается в качестве хозяина театрального мира, в котором происходит все действие. Такой режиссерский ход – поворот к театральности – представляется органичным, ведь сюжет «Cosi fan tutte» во многом построен на игре, мнимости, «неузнаваниях» – что так характерно для оперы buffa.

Вокальный уровень спектакля, представленного в рамках фестивальной программы 15 февраля, несколько не дотягивал до безукоризненной отточенности мизансцен. Мужским голосам не удалось по-настоящему наполнить зал, да и не хватило «итальянского» блеска, весьма желанного в этом спектакле. Зато в актерском плане все исполнители были на высоте и с большим увлечением разыгрывали свои роли, благодаря чему арии и ансамбли превращались в живые убедительные сценки.

На фестивале «Золотая маска» постановка Большого театра выдвинута на премию сразу в нескольких номинациях: лучший дирижер, лучший режиссер, лучший художник и лучший художник по костюмам. Жюри фестиваля объявит о своем решении только 18 апреля, но, независимо от того, каким окажется результат, талантливую работу уже по достоинству оценили и зрители, и критики.

Оксана Усова,
студентка III курса ИТФ
Фото Дамира Юсупова

№ 4 (147), апрель 2015

В Московском доме композиторов 16 февраля, на исходе зимы, состоялась презентация проекта «Духовная музыка молодых композиторов» (авторы идеи – Рамон Айзенберг и Татьяна Шатковская-Айзенберг). Выпускники Московской консерватории, композиторы Олеся Евстратова, Татьяна Шатковская-Айзенберг, Анна Шатковская, Айгерим Сеилова и Анна Музыченко представили свои духовные сочинения, которые исполнили Московский камерный оркестр «Musica Viva» (художественный руководитель – Александр Рудин), вокальный ансамбль «Intrada» (художественный руководитель – Екатерина Антоненко), Наталья Привалова (сопрано) и Мария Черепанова (орган). Дирижировал Леонид Козаков.

Открывало концерт сочинение О. Евстратовой «Зодчие» для хора, струнного оркестра и ударных. В его основу легло одноименное стихотворение (1938) русского поэта Дмитрия Кедрина, повествующее о постройке Собора Покрова Пресвятой Богородицы, также называемого Собор Василия Блаженного. Как известно, создание этого уникального храма окутано легендами, в одной из которых зодчие Барма и Постник после завершения строительства по царскому приказу были ослеплены. И само музыкальное произведение можно уподобить фреске: от первой до последней ноты композитор удерживает внимание слушателя. Перед нами зримо, во всей полноте, предстают и образ властного царя Ивана Грозного, отдающего приказы, и строительство, изображаемое с помощью ударных инструментов, и его завершение, ознаменованное колокольным звоном. Кульминацией этой одночастной композиции становится самый драматичный момент в стихотворном тексте – многократное повторение слова «Ослепить!». Нагнетание напряжения приводит к звуковому «взрыву» – на фоне оркестрового фортиссимо хор переходит на крик. Мощное звучание напоминает сцену под Кромами из «Бориса Годунова» Мусоргского. Сочинение произвело сильное впечатление, став ярким открытием всего концерта.

Следующая «Песнь ангелов» Т. Шатковской-Айзенберг составила контраст первому номеру. Ангелы, в понимании композитора, – это «звуки души человека, незримые, но присутствующие в нашей жизни». «Песнь ангелов» – это исповедь автора, обращение к божественному в каждом из нас. В основу сочинения, имеющего подзаголовок Месса для сопрано, хора, органа, ударных и струнного оркестра (Kyrie eleison, Dies Irae, Lacrimosa), положен канонический текст, с которым автор обращается достаточно свободно. В целом произведение – очень сложное как технически (у хора использованы выкрики, дыхание на согласных), так и в эмоциональном плане. Особенно запомнилась солистка Наталья Привалова, которая очень точно передала состояние экзальтированности.

Далее были представлены две контрастные миниатюры, одна из которых завершала первое отделение, а другая открывала второе. «Молитва о детях» для хора и струнного оркестра А. Шатковской посвящена сыну Даниилу, рождение которого стало для нее импульсом к созданию сочинения. Литера-    турным источником послужил текст русской православной молитвы о детях. Светлое, нежное звучание соответствует основной идее произведения.

«Ante Lucem» («До света») для камерного хора и струнного оркестра А. Сеиловой образовало некую арку с «Песней ангелов» Т. Шатковской-Айзенберг. В обоих сочинениях используется только латинский текст, а также сложный современный музыкальный язык. В основе данной композиции – игра с отдельными гласными и слогами, из которых постепенно образуются слова Ante Lucem, в кульминации приводящие к строкам латинского реквиема – «Lux aeterna luceat eis, Domine: Cum Sanctus tuis in aeternum: quia pius es» (Вечный покой дай им, и свет вечный да воссияет им). По словам композитора, обращение к духовной тематике вызвано трагическими событиями в ее жизни.

В завершение прозвучало сочинение А. Музыченко «Purgatorio» («Чистилище»), жанр которого обозначен как оратория для солистов, хора, органа, ударных и струнного оркестра. В основу произведения положена вторая часть «Божественной комедии» Данте. В авторском анализе сказано: «Структура музыкальной композиции повторяет поэтический первоисточник, где символически представлены «круги» с искупающими после своей кончины семь смертных грехов людьми. Каждый круг отделен от другого образом искупления символического «Р» (Peccato – Грех), выраженным одной из Евангельских Заповедей Блаженств. Вступлению в Чистилище предшествует монументальная композиция из трех разделов. Завершается сочинение образом процессии Торжест-вующей церкви».

В каждой части этой оратории используются традиционные богослужебные тексты такие как Agnus Dei, Gloria, Sanctus, вследствие чего она оказывается пропитанной духом католических песнопений. Сочинение можно назвать полиязычным, так как кроме вышеупомянутых латинских текстов используется русский язык в Литании всем Святым, а также в молитвенных разделах «О, наш Отец», «Душа моя». Говоря о стилевой принадлежности «Purgatorio», заметны несколько тенденций: это и григорианский хорал, и ораториальная традиция, представленная в творчестве Генделя и Бетховена, и современная хоровая практика. В целом, произведение стало синтезирующим финалом логично выстроенного концерта, объединив зарубежные и отечественные традиции духовной музыки.

Все сочинения звучали впервые. Переполненный зал тепло принимал музыку молодых авторов. Это был настоящий успех, с чем, безусловно, можно всех поздравить.

Мария Громова,
студентка IV курс ИТФ

№ 4 (147), апрель 2015

О разнообразных постановках оперы П. И. Чайковского «Евгений Онегин» уже чего только не написано, особенно в последнее время – настолько репертуарным и любимым у публики является это произведение. Но было бы неправильным пройти мимо еще одного исполнения, которое состоялось там, где эта опера впервые увидела свет – в стенах Московской консерватории. 15 февраля 2015 года наш оперный театр в очередной раз представлял свою версию «Онегина» – дипломный спектакль.

Среди множества попыток современных театральных режиссеров любыми способами привнести что-то новое особенно приятно увидеть классическую постановку «Онегина». Этот спектакль, поставленный профессором Н. И. Кузнецовым, проверен временем и в качестве дипломной работы для вокалистов идет не первый год. Спектакль является итоговым этапом обучения студентов, его главная цель – показать классическое произведение, ставя во главу угла «правильное» исполнение партий и красивое звучание голоса.

Оперный театр Московской консерватории, к большому сожалению, не имеет собственного помещения, спектакли проходят в Большом и Рахманиновском залах. Исполнение же оперы в концертном зале представляет для исполнителей немалую трудность – ведь сцена не предназначена для театрального действа, оркестру и певцам приходится «по-братски» делить имеющееся пространство. К сожалению, нельзя сказать, что «Онегину» в Большом зале это пошло на пользу – порой оркестр заглушал вокалистов (особенно – на концах фраз).

Очень приятным сюрпризом в таких непростых сценических условиях стали замечательно продуманные танцевальные номера, выполненные под руководством доцента Т. К. Петровой. В них также участвовали студенты вокального факультета, которые для исполнения очередного па часто задействовали партер, щедро одаривая улыбками зрителей в непосредственной от них близости. Казалось, что ты и сам попал на бал в доме Лариных. Интересен был подход и к решению хоровых эпизодов (хормейстер – профессор В. В. Полех): хор звучал то за сценой, создавая эффект долетевшей издалека народной песни, то выходил в партер, как бы вовлекая публику в театральное действо.

Но самое главное, что, безусловно, отметили зрители-слушатели – это яркие актерские данные и прекрасные голоса артистов-студентов, не уступавшие голосам опытных артистов театра. Убедительно прожили роли главных героев Кирилл Горюнов (Онегин, IV курс) и Соёл Батуев (Ленский, IV курс). Мягким и глубоким тембром голоса запомнилась Екатерина Бочарова (Ольга, V курс). Очаровательно-юмористической актерской игрой в роли Трике покорил публику Евгений Галяпа (V курс). Небольшими, но яркими партиями блеснули Иван Немтинов (Зарецкий, V курс) и Андрей Лукьянов (Ротный, V курс). К великому сожалению, для Татьяны в этот день среди студентов исполнительницы не нашлось – ее партию пела артистка оперного театра МГК Ольга Полторацкая. «Возрастные» роли в спектакле разделились между теми и другими: партии Гремина и няни исполняли артисты театра (Алхас Ферзба и Анна Викторова), на их фоне студентка Елена Безгодкова (V курс) в роли Лариной немного терялась.

И все же, несмотря на определенные недостатки, со своей ролью учебного, дипломного спектакля, этот «Онегин», безусловно, справился. Остается только пожелать участвовавшим студентам-выпускникам будущих успехов на больших оперных сценах.

Екатерина Резникова,
студентка III курса ИТФ