Отдавать себя без остатка
№ 4 (111), апрель 2011
Тот же класс. Тот же рояль. Те же портреты на стенах. Но нет главного – человека, который вносил смысл в существование этого класса и рояля. Прошло три года, а ученикам и коллегам до сих пор кажется, что Татьяна Андреевна Правоткина только на минуту вышла из класса и сейчас снова войдет, неся с собой безграничную энергию и жизнерадостность. Подвинет стул к роялю, откроет ноты и спросит: «Как дела с программой?».
Ученикам Татьяны Андреевны посчастливилось общаться с человеком, имеющим природный дар отдавать свои знания и не требовать ничего взамен. Отдавать себя без остатка людям – такова была ее цель, и она не задумывалась, стоит ли жить ради нее. Татьяна Андреевна была человеком, склонным не к размышлениям, а к действию, причем действию энергичному и часто реформаторскому. Она организовывала студенческие научно-практические конференции, фестиваль «Молодые пианисты Оренбуржья», вела класс специального фортепиано, историю исполнительства и методику преподавания. Была куратором детских музыкальных школ не только города, но и области, выезжала с концертами и мастер-классами… Но, казалось, ей всего этого было мало – энергии оставалось еще на что-то большее. И Татьяна Андреевна, не жалея, отдавала ее своим воспитанникам.
Имя Перси Уитлока (1903–1946) в России, к сожалению, почти не известно. Он был блестящим органистом-виртуозом, композитором, создавшим произведения разных жанров светской и духовной музыки. Не удивительно, что особой популярностью стали пользоваться, в первую очередь, его сольные органные сочинения, которые прочно вошли в репертуар английских исполнителей.
Фигуры пианистов, дирижеров и, пожалуй, скрипачей всегда привлекают к себе внимание публики, журналистов, музыкальных критиков. Солирующие исполнители возбуждают интерес к себе – рождают «информационный повод». Не зря в статьях все чаще появляются слова «маэстро», «гений», «личность», «творец» – когда масштаб личности поражает, то начинаешь автоматически подбирать достойные этого явления выражения. Однажды, услышав в одном из камерных залов Москвы выступление пианиста Сергея Соболева, мне тоже захотелось найти какие-то особые слова.
Имя Беата Фуррера (р. 1954) является знаковым для людей, интересующихся современной музыкой. Он один из самых известных и уважаемых в Западной Европе композиторов нашего времени. Многим россиянам Фуррер стал известен в связи с нашумевшей в 2007 году премьерой оперы «Фама» в Москве. Стиль композитора как нельзя лучше репрезентирует пьеса «still» (1998), написанная для камерного ансамбля из 24-х участников. Ее премьера, состоявшаяся в Цюрихе, была далеко не единственным исполнением – в следующем году вышел CD, большой фрагмент исполнения «still» можно посмотреть и на видеохостинге Youtube. Но в России, к сожалению, исполнения пока не было.
одинаково – все нечетные отличаются друг от друга, так же как и четные. Кардинальное различие не затрагивает лишь главного – динамической направленности: переходы от тишины к полнозвучию и, наоборот, от плотного к бесплотному – предмет мастерской композиторской работы. Фуррер достигает при этом колоссального разнообразия эффектов, динамических оттенков и приемов звукоизвлечения.
Услышав слово «диджей», первое, кого мы представляем, – это человек, играющий музыкальные «миксы». Как правило, диджеи выступают в ночных клубах, исполняя так называемые «сеты» из музыкальных композиций. Но каково было мое удивление, когда перед концертом знаменитого ансамбля ударных инструментов Марка Пекарского в Рахманиновском зале на афише под составом исполнителей я увидела небольшую надпись: «В концерте принимает участие Ганс Хольмман (диджей)»! Такое событие было невозможно пропустить.
В караоке-клубе «Лампа» состоялся творческий вечер Дениса Бриля. Руководитель «БРИЛЬянтового джаз-клуба» поведал собравшимся о своем нелегком пути, исполнил несколько собственных произведений и поделился планами на ближайшее будущее. «Джаз – как жизнь, прожить которую по заданным нотам очень трудно, хочется выйти за существующие рамки, – признался он. – Именно тогда и получается нечто живое, яркое и неповторимое».
В 2007 году Д. Бриль организовал «BRILLIANT JAZZ CLUB» – джазовый клуб семьи Бриль и их друзей. За три года существования в нем участвовали многие известные музыканты и актеры – их привлекают не только теплая творческая атмосфера клуба, но и семейные традиции рода Бриль: народного артиста России, профессора РАМ им. Гнесиных, пианиста Игоря Бриля; братьев-саксофонистов Александра и Дмитрия, руководителя проекта Дениса. «Я очень люблю, когда в музыке существует “семейный подряд” и когда дети вместе с отцами делают общее дело, – сказал на одной из встреч А. Макаревич. – Очень важно то, что ребята хорошо знают и чувствуют традицию, но на ней не задерживаются. Они стараются делать музыку сегодняшнего дня. Это немногим джазменам свойственно».
«Опера – умирающий жанр?» – робко спросил кто-то… О, ужас! Ведь именно под таким заголовком вышла 4 февраля 2011 года одна из отечественных телепрограмм «Пресс-клуб – XXI» на канале «Культура». Подумать только! В стране величайших оперных композиторов мира – Чайковского, Мусоргского, Бородина и Римского-Корсакова – возник столь возмутительный вопрос! Что случилось? Как ТАКОЕ могло произойти?
Опера «Иоланта» Петра Ильича Чайковского, написанная по одноактной драме Генриха Герца «Дочь короля Рене», традиционно предстает на сцене хорошей доброй сказкой, где главная героиня обретает счастье и прозевает. Такой выбор, на первый взгляд, более чем не характерен для Чайковского, который прежде всего искал в сюжете сильную личную драму или острые внешние конфликты. В «Иоланте» мы не находим ни того, ни другого – даже слепота девушки не мешает ей быть счастливой. Другой аспект – воспевание света, вечного и Божественного, мог привлечь композитора ввиду его преклонного возраста («Иоланта», как помним, его последняя опера). Но, видимо, секрет заключается в либретто Модеста Чайковского, в котором уместились обе стороны содержания. Брат композитора внес как раз ту атмосферу таинственности и неясности, меланхолии, которые Петр Ильич прекрасно и с неизменным мастерством отразил в музыке.
Постановка 1997 года, которую можно сегодня увидеть на сцене Большого театра, – отличная попытка раскрыть истинный смысл «Иоланты», ведь опера, бесспорно, имеет глубоко религиозную основу. И хотя в советский период она ставилась довольно часто, ни одному спектаклю не удавалось настолько приблизиться к авторской интерпретации. Впервые за многие десятилетия (более 60 лет) «Иоланта» идет с оригинальным текстом Модеста Чайковского, а это, несомненно, сразу же возвращает весь пласт авторского подтекста и религиозных символов. Режиссер-постановщик Георгий Ансимов подчеркивает, что Иоланта – веселая и беззаботная девушка в начале оперы, у нее нет причин для глубокой грусти. Томление первого ариозо – это не тоска, а тревога, предчувствие того, чего она никогда не понимала из-за своего недуга. Предчувствие света.
Самую нашумевшую премьеру прошлого сезона в Большом театре – оперу Альбана Берга «Воццек» – вместе с москвичами осенью смогли увидеть еще 16 миллионов зрителей по всему миру. Прямую трансляцию из Большого театра вел знаменитый французский канал «Меццо». А сейчас спектакль выдвинут на национальную премию «Золотая маска»-2011 в семи номинациях: лучший оперный спектакль, лучшая работа режиссера, лучшая работа дирижера, лучшая работа художника и художника по свету, лучшая женская роль, лучшая мужская роль. Судьба премии решится 15 апреля.
Версия оперы в постановке режиссера Дмитрия Чернякова, выступившего одновременно в качестве художника-постановщика и художника по костюмам, сильно отличается от первоисточника. В ней нет немецкого духа и XIX века. Все костюмы современные, сцена театра превращена в подобие киноэкрана, на котором то возникают, то исчезают отдельные сцены. Основные места действия – ресторан с вентиляторами под потолком и комнаты, уставленные мебелью IKEA. Можно долго и безрезультатно рассуждать о достоинствах и недостатках такого подхода к постановке, но бесспорным остается одно: Чернякову удалось создать нечто такое, что потрясает зрителя, никто не уходит из зала равнодушным.
Концерт, на котором мне удалось побывать прошлым летом, проходил в довольно необычном месте – на летней веранде загородного ресторана «Политика». В первом отделении звучали Трио из цикла «Времена года» («Зима» и «Лето») Пьяццоллы, Пассакалия для скрипки и виолончели Генделя, Романс для виолончели и фортепиано Рахманинова, пьеса современного итальянского композитора Джованни Соллима «Lamentatio». После антракта – джазовый репертуар (Денис Мацуев – фортепиано, Андрей Иванов – контрабас, Дмитрий Севастьянов – ударные).